Старые, потрепанные жизнью и ухабами бесчисленных километров «жигули» четвертой модели – мятые и плохо выправленные, с черными заплатами крыльев и капота на белом кузове, – грустно замерли на обочине раскатанной полозьями саней дороги, прямо у начавшего потихоньку оккупировать глубокий кювет ельника.
Казалось – что тут такого? Ну, вышел по нужде водитель, сейчас подойдет. Вон даже капот толком остыть не успел: кружившийся в воздухе легонький снежок тает, стоит только ему коснуться выкрашенного черной краской металла.
Вот только ни один понимающий человек даже не сбавил бы скорость, проезжая мимо этого места. Но то – понимающий. А вот недавно угодивший в Приграничье чайник… Этот страха не знает и не такое учудить может. Знаю, сам таким был.
– Нехорошее место, – внимательно осмотрев автомобиль, вернул я морской бинокль лежавшему рядом на снегу Гамлету. Именно, что – нехорошее. А точнее словами и не передать. Все вроде спокойно: снежок мелкий с неба сыплется, желтое пятно растущей луны сквозь куцую дымку облаков просвечивает, темная стена елок вдоль серой полосы дороги тянется. Но вот не по нутру здесь находиться – хоть режь. И тени в овраге рядом с машиной гуще, и снег там как-то не так кружится. Хотя, может, просто с похмелья колбасит. И на кой черт с Датчанином из Форта в эту глушь поперся? Кто за язык тянул? Блин, первый и последний раз! Мне и в Патруле приключений на свою пятую точку хватает.
– Открыл Америку… – потихоньку отпустив перекрывшую обзор мохнатую еловую лапу, буркнул Датчанин и убрал бинокль в чехол. – Но на подставу не похоже.
– Спокойно все, – перебежал к нам через дорогу парень лет двадцати в белом пуховике и присел у дерева, держа на изготовку охотничье ружье с вертикально расположенными стволами. Хорошее, кстати, ружье – не чета моей двустволке. Как его?.. А! Штуцер. Не парень, само собой, ружье. Как парня зовут, честно говоря, и не помню уже. Вылетело из головы. Отложилось только, что он стендовой стрельбой в прошлой жизни занимался.
– Ашот где? – обеспокоенно завертел головой по сторонам Гамлет. – Алик, на хрена ты его одного оставил?
– Вон сидит, – мотнул головой на ту сторону дороги парень, – никуда не делся.
– Дуй обратно, – распорядился Датчанин, разглядев Ашота, почти сливавшегося со снегом из-за накинутого поверх шубы белого маскхалата. – Ну что, Лед, скажешь?
