История России удивительна, и по своим поворотам, и по своим событиям, и, главное, по своим последствиям. Это в полной мере можно сказать об истории русского землепроходства, которое на начальном своем этапе приобретала формы вольницы (вошло в историю как феномен «ушкуйничества»).
Так уж сложилось, что Россия – страна необъятных территорий, и для Средневековья поиски новых земель оказывались делом обычным. Необычным было то, что землепроходство приобретало характер не чисто географический, а военно-политический, воспринимается как русская историческая доминанта…
И в результате землепроходство первых веков существования России вылилось в непростую историю, в которой перемешалось все – и войны, и открытия, и предательства, и убийства из-за угла, и взаимовыручка, и чудесные спасения, и то, что потом пытались объяснить в своих трудах Лев Гумилев и его последователи.
Об ушкуйниках сказано и написано очень много. Но как-то все в разнобой, нет целостной картины. Пишут о каких-то отдельных фрагментах: об ушкуях, о вооружении, о ряде удачных и неудачных походов, о вятском периоде ушкуйничества, мельком почему-то – о начале Новгородского периода в истории этого русского феномена.
Нет работ с анализом причин появления ушкуйничества, хотя есть прекрасный исследовательский материал о «Господине Великом Новгороде», с помощью которого не так сложно понять, «откуда есть пошла» шагать по Руси ушкуйская ватажка.
Нет практически работ, посвященных вождям ушкуйников (исключение составляет жизнь Анфала Никитина – конечно, ярчайшего представителя ушкуйнического движения, но далеко не единственного). Нет, наконец, работ, раскрывающих внутренний мир ушкуйника (а стоило только обратиться, например, к такому образу, как Василий Буслаев). Я уж не говорю о тех вожаках ушкуйников, кто хоть и «засветился» в истории, но дальше летописных сводов не ушел…
Мало мы знаем и о том, во что вылилось – уже в XV столетии – ушкуйничество, и какими были последствия его почти шестивековой истории.
В общем, лакуны, лакуны, и еще раз лакуны…
Конечно, и мы не претендуем на всеохватывающую картину. Мы постараемся свести воедино имеющиеся в наличии источники, сопоставить их с тем, что уже было наработано нашими предшественниками, и дать возможность читателю взглянуть на историю ушкуйничества с различных ракурсов, в том числе и с чисто литературного, даже можно сказать больше – с поэтического: вирши А. Толстого и В. Луговского об ушкуйниках прекрасно вплетаются в общую ткань нашего повествования об ушкуйничестве. Иными словами, ушкуйничество как феномен волновало не только историков, что-то было такое, что подогревало интерес… Наверное, не только «удаль молодецкая»…
