Над Гавайскими островами стремительно густели сумерки, плавно переходя в тихую тропическую ночь. Если верить синоптикам, в радиусе сотен миль от архипелага в ближайшие часы не ожидалось никаких ухудшений погоды, тем более – штормов и ураганов, поэтому патрульный самолет «Р-3С» «Орион» с опознавательными знаками авиации ВМС США не особенно торопился на базу. Значительный запас топлива и экономичные турбовинтовые двигатели позволяли ему болтаться в воздухе десятки часов на приличной крейсерской скорости, с помощью самой современной электроники отслеживая свои и чужие подводные лодки в безбрежном Тихом океане. Однако даже самые вместительные топливные баки рано или поздно пустеют, экипажи устают, и вот «Орион» получил приказ возвращаться. Пилоты обменялись улыбками и радостными возгласами – возвращаться домой всегда приятно. Жаль только, что над Гавайями будет самое меньшее поздний вечер, когда шасси коснутся посадочной полосы авиабазы.
Ничего, отдохнуть никто не помешает, подумал командир «Ориона», переключая автопилот на обратный курс. Русские и китайцы в последнее время ведут себя мирно, с их стороны проблем быть не должно, а что до северокорейцев, то следить за ними и без нас есть кому.
Спустя три часа самолет приземлился, экипаж после краткого рапорта отправился по домам – отсыпаться. Большинство уже добралось до таких желанных постелей, когда тяжелую машину не спеша закатили в размещенный на краю огромной стоянки ангар с большими белыми цифрами «18» на фасаде. Здесь с ней принялись возиться техники – сливали остатки масла и топлива, проверяли оборудование, вызвавшее у экипажа хоть какие-то подозрения на неисправность. Следом за ними «Орионом» занялись несколько офицеров из секретного отдела, которым полагалось снимать показания многочисленных камер и датчиков. Но, скопировав лишь оперативный журнал последнего патрулирования, включавший краткие сведения о зафиксированных аппаратурой надводных и подводных объектах, и файлы, отмеченные экипажем для первоочередного копирования, секретчики удалились, неудержимо зевая. Собственно, по инструкции полагалось сразу после приземления самолета-разведчика абсолютно всю записанную за полет информацию копировать, а после копирования удалять из бортовых компьютеров, но на базе на это предписание частенько смотрели сквозь пальцы. Особенно если самолет приземлялся, мягко говоря, после полуночи. Полное копирование данных с последующим форматированием цифровых носителей было довольно долгой процедурой – конечно, при условии соблюдения всех формальностей. В таких случаях ее обычно откладывали на утро, ограничиваясь лишь самыми важными данными и общим перечнем записей, которые тут же отправлялись в разведывательный штаб флота. Наконец последний техник покинул ангар, оставив вокруг остывающей крылатой машины только дежурное освещение. Стены ангара тонули во мраке, немногочисленные лампочки, подвешенные под перекрытиями, не в силах были его раздвинуть, выхватывая из темноты лишь сам «Орион» и очень небольшое пространство вокруг него.
