Привычно гудели моторы. Он опасливо покосился вниз. На небе ни облачка. Дронго взглянул на часы. Минут через десять они будут в районе Волгограда. Он нахмурился. Вынужденный много летать, он почти досконально изучил маршруты полетов и знал примерно, в каких местах следует ожидать периоды турбулентности. На маршруте Баку—Москва таким местом был район вокруг Волгограда.
Он вообще не любил летать, подсознательно испытывая страх перед очередным полетом. Ему не повезло: он несколько раз попадал в авиационные катастрофы. Однажды лайнер, на котором он летел, врезался в бензовоз, смяв его буквально в лепешку. Левое крыло самолета было разбито, но по счастливой случайности никто не пострадал, если не считать перепугавшихся сотрудников аэропорта, один из которых попал в больницу. В другой раз самолет загорелся. Это было двадцать четвертого сентября девяносто шестого года на маршруте Москва—Баку, когда внутри самолета «Ту-154» вспыхнуло пламя. Капитан вынужден был запросить срочную аварийную посадку в аэропорту Шереметьево, откуда они взлетели. И наконец в третий раз самолет едва не опрокинулся, попав в ураган и перевернувшись в воздухе. Дронго вздохнул. Может, на эти случаи лучше смотреть с другой стороны? Может, считать, что ему повезло, если во всех трех случаях он остался живым и невредимым?
Однажды у него был подобный разговор с известным журналистом и издателем Артемом Боровиком, которого рассмешил тот факт, что в начале и середине девяностых Дронго, не доверяя самолетам местных авиакомпаний, летал в Москву из Баку через... Франкфурт или Лондон. «От самолета ничего не зависит» – убежденно доказывал Боровик. Он был приятным собеседником, отважным человеком и эрудированным журналистом. Через несколько дней, вернувшись в Баку, Боровик погиб в авиационной катастрофе. Это известие больно ударило по нервам. Боровик был почти его ровесником.
Он честно пытался преодолевать страх. Часто летал на самолетах, понимая, что на земле можно гораздо быстрее попасть в катастрофу, чем в воздухе. Но его предыдущие испытания в воздухе и трагическая смерть журналиста только убедили его в полном отсутствии всяких гарантий даже у самых известных авиакомпаний мира. Поэтому он выработал собственную систему защиты, подробно фиксируя все свои переживания в полете. Кроме того, очень помогало расслабиться в полете «испытанное средство». После первой стопки водки становилось гораздо лучше, после второй – даже веселее, а после третьей он летел рядом с самолетом и уже ничего не боялся. Почти не пьющий на земле, он позволял себе эти маленькие слабости в небе, обычно смешивая водку с томатным соком и добавляя туда несколько долек лимона с перцем.
