Как происходит взросление? Когда заканчивается детство, и
начинается взрослая жизнь? И есть ли чёткая грань?
Просыпаясь рано утром в институт, я даже близко ни о чём
подобном не думал. Но день, однозначно разделивший жизнь на «до» и
«после», запомнил навсегда: двадцать третье сентября две тысячи
четвёртого года, пятница.
И дело вовсе не в том, что я впервые с начала учёбы опоздал на
занятия. Хотя поначалу это показалось самым настоящим событием,
которое запомнится надолго. Ведь причиной задержки стало не
что-нибудь, а дуэль!
Конечно же, не моя. Куда студенту первого курса, да ещё из
мещан, стреляться с кем-то. Это занятие для благородных, о
существовании которых я знал больше из новостей по телевизору, а
сам если и видел, то исключительно издалека. В моей повседневной
жизни все конфликты решались по-простому, на кулаках. А дуэли... На
них иногда везло посмотреть со стороны, вот как в тот злополучный
день.
Стрелялись на Площади Объединения, излюбленном месте всех
городских дуэлянтов. Прямо у памятника Колчаку стояло несколько
наглухо затонированных чёрных массивных внедорожников, которые
обступили серьёзные мужчины в костюмах. Они стояли разделившись на
две группы и демонстративно держались друг от друга подальше.
Чуть в стороне перемигивались огнями карета скорой помощи и
пожарная машина. За ними, благоразумно делая вид, будто ничего не
замечает, со скучающим видом гулял взад-вперёд городовой. Ещё
дальше, на безопасном отдалении, толпились многочисленные
зеваки.
Я отлично понимал, что могу опоздать, но искушение задержаться
было слишком велико. Тем более и удобное место, откуда открывался
прекрасный вид, нашлось почти сразу — между компанией работяг в
замасленных комбинезонах и стайкой девиц в форме гимназисток.
Последние весело щебетали и стреляли глазками из-под своих
длинных накрашенных ресниц. Стройные ножки, обтянутые прозрачными
форменными чулками, буквально сверкали в лучах утреннего солнца. И
это стало ещё одним весомым аргументом в пользу того, чтобы не
спешить и задержаться немного.
— Смотрите-ка, братцы! Начинается! Вон оне, расходются ужо... —
с азартом воскликнул один из работяг, доставая и раскуривая
папироску.
Я тут же перестал косить взглядом на гимназисток и перенёс всё
внимание на другой конец площади, к памятнику. Там двое мужчин в
костюмах отделились от остальной массы и начали расходиться в
стороны, всё дальше друг от друга, по направлению к выставленным на
асфальте полосатым сигнальным конусам. Руки дуэлянтов были
свободны.
