Резкий запах пота, грязной, ношенной ткани и еще мириады
непереносимых запахов ударили мне в ноздри, вырывая из
полусна-полутранса. Я резко поднялся с широко раскрытыми глазами.
Вокруг меня совершенно незнакомые люди, незнакомая обстановка. Все
это усиливается легким непониманием всей ситуации. Это несколько
пугает.
Спина немного болела, намекая на то, что лежал я на не очень
удобной лежанке, но это было уже лучше, чем земля. Мне бы не
хотелось спать на земле. Попытавшись успокоиться и хоть что-то
осознать, я медленно опустился обратно. И тут, словно кто-то ударил
тысячетонным молотом по голове. Воспоминания, знания и другая
перемешенная информация ударили по мозгам настолько сильно, что
меня вырубило.
Во время этого «сна» я прожил совершенно другую жизнь. Она
мелькала словно прокрученная на невероятно большой скорости пленка.
Какие-то части я совершенно не понимал, какие-то вкладывались в
голову, создавая невероятную картину задницы, в которой я оказался.
То, что это большая и волосатая задница я понял очень и очень
быстро.
Итак, меня зовут Марио Скварчалупи, солдат Армии США, первой
пехотной дивизии, шестнадцатого пехотного полка. Сейчас на улице
август тысяча девятьсот семнадцатого года, мы находимся около
Сен-Назера во Франции. И да, мы должны будем вступить в Великую
Войну, или как мне она известна — Первая Мировая Война. Скажем так,
ситуация не очень приятная. Воспринимать себя кем-то другим, чем
Марио я не мог. Это было каким-то странным ощущением, словно я жил
в далеком будущем и одновременно жил в эти времена. Я выкинул из
головы это ощущение неправильности. Сейчас не время для рефлексии.
Когда вернусь домой, тогда и подумаю обо всем.
Но вернемся к памяти и моей истории.
Я прибыл в США еще в грудном возрасте вместе с родителями,
которые были беженцами с южной Италии. Мы осели в Нью-Йорке, но
потом случилось несчастье. Пожар унес жизни моих родителей, трех
братьев и одной сестры, а также еще нескольких семей из Италии, что
жили в том же доме. Я в это время был на учебе в булочной. Денег на
оплату обучения у меня не было и булочную пришлось покинуть. Чтобы
не прозябать мне пришлось уйти из города. Фермерская семья, которая
жила в поселке недалеко от Филадельфии, приняла меня. Им нужен был
здоровый помощник. Там я и жил до совершеннолетия. Мои приемные
родители были очень религиозной семьей с множеством детей. Если я
не ошибаюсь, там кроме меня было еще десять ртов. Жизнь приемыша в
такой семье не сахар и, как только мне исполнилось восемнадцать, я
ушел оттуда с небольшой котомкой и несколькими долларами в
карманах. До девятнадцати лет я перебивался самыми разными
заработками, пока не попал в Нью-Йорк и не узнал о призыве в Армию.
Я посчитал, что это будет отличной идеей. Зарплата должна была быть
тридцать долларов в месяц. Достаточно неплохо, подумалось мне
тогда, ведь цена на дом была в районе четырех тысяч долларов.
Возможно на службе я смогу неплохо заработать.
