«Это просто хобби. Трава растет, птицы
летают, волны омывают песок,я отстреливаю
людей»
Тысячи мыслей проносятся под черепной коробкой. В основном
матерного содержания. Разум перестает воспринимать происходящее за
чистую монету.
Неужели я попал под очередное внушение? Откуда японскому гопнику
знать о Емельяненко? И почему он общается со мной на русском?
Чертовщина какая-то!
Незаметно для остальных, нажимаю на покалеченный палец большим.
Вспышка боли заполняет сознание, но даже у нее не выходит смыть
предполагаемое внушение. Лидер Ёкайдо, говорящий по русски, никуда
не собирается исчезать.
- Как ты… - из-за сумбура, творящегося на душе, моя Рейки
бесследно рассеивается по помещению.
- Странно, министр говорил, что я буду единственной химерой в
Токио. – словно в насмешку, он продолжает изъясняться на родном для
меня языке. – Парень, ты откуда такой взялся?
- Получается я не один… – шоковое состояние не отпускает. Я даже
непроизвольно перехожу на чужой для Японии язык. Получается плохо,
речевой аппарат не подготовлен для столь сложного языка, но понять
меня все же можно.
- Конечно, нет! Ты кем себя, блядь, возомнил, избранным? – Нуэ с
явным удовлетворением наблюдает за моей удивленной рожей. Эта
ситуация явно забавляет лидера Ёкайдо. – Ладно, Нео доморощенный,
давай колись, ты давно в шкуре этого молокососа?
Утаивать данную информацию не вижу особого смысла, поэтому
вываливаю все, как на духу. В моем попадании в тело Тон-тона не
было ничего примечательного, конечно же, кроме самого факта
перерождения в теле обычного японского школьника.
- Боец, значит? – он на секунду зависает, словно обдумывает
что-то важное, а затем бурчит себе под нос едва слышно. -
Сгодится.
- А сколько нас вообще? И для чего мы здесь? – Нуэ упомянул
какого-то министра и проговорился, что на территории столицы должен
находиться только один попаданец. Выходит, лидер «Потустороннего
пути» знает об этой катавасии куда больше меня. Впрочем, достижение
не особо выдающееся, учитывая то, что я не знаю, ровным счетом,
НИ-ХЕ-РА.
- Ха-ха, не так быстро. Хочешь узнать ответы, приготовься
заплатить. – губы лидера Ёкайдо вновь растягиваются в широченную
белозубую улыбку, больше похожую на волчий оскал.
А чего я, собственно, ожидал? С чего взял, что товарищ по
«несчастью», растроганный нашим неожиданным воссоединением, решит
ни с того ни с сего продемонстрировать широту своей души? Мы ведь
совершенно чужие люди. С моей стороны было наивно полагать, что
общая беда сразу же нас сплотит.