Небольшой серый дом, чуть покосившийся от
старости, ничем не выделялся среди десятка других точных копий. Некогда
добротная деревянная крыша изрядно потемнела, покрывшись пятнами плесени и
мхом, расползающимся вместе с сыростью по всему городку. Дождь здесь лил
беспрестанно.
Город Аваль находился на западе империи,
совсем рядом с Графитовым морем, из-за чего его постоянными гостями были туман,
промозглые ветра и слякоть. Многочисленные болота раскинулись до самых Холмов,
добавляя и без того унылому пейзажу нотки отчаяния.
Несмотря на то что дома строили с
использованием магии и специальных составов, они не выдерживали столь
промозглой погоды и всего за несколько лет приходили в полную негодность. Что
уж говорить о людях с серой от недостатка солнца кожей, тусклыми уставшими
глазами и кашлем, таким же влажным, как здешняя погода?
Проводив взглядом немолодую женщину с
объемной продуктовой корзиной в одной руке и дырявым ломаным зонтом — в другой,
я покачала головой и медленно поднялась по каменной лестнице. Несколько ударов
тяжелым кольцом по темной древесине косяка, и дверь отворилась. Показав
металлический круг с символикой Ордена, я прошла в узкий коридор, едва
освещаемый одинокой лампой под потолком.
— Здравствуйте, госпожа, — глухо зашептал
невысокий мужчина.
Казалось, единственной примечательной
деталью в его внешности были круглые очки в тонкой оправе — в остальном облик
нанимателя был столь же серым и унылым, как и сам Аваль. Забрав из моих рук
насквозь промокший плащ, серый человек аккуратно развесил его на вешалке и
повел меня в глубь дома.
После сумрачного коридора просторная
гостиная показалась неимоверно светлой, хотя на самом деле здесь было не
светлее, чем на улице. На кремовом диване, ссутулившись, сидела молодая женщина
с кружкой в руках. Она никак не отреагировала на мое появление, продолжая
смотреть в одну точку. Весь ее облик говорил о постигшем дом несчастье: ранняя
седина, словно пеплом, припорошила волосы, а несвежее платье изрядно помялось.
— Это моя жена — госпожа Дукан, — едва
слышно представил наниматель.
Поставив сумку у ближайшего к камину
кресла, я подошла к дивану и опустилась на край. Аккуратно забрав остывшую
чашку, я отставила ее на столик, чтобы осмотреть хозяйку дома. Кисти ее рук
были холодны и слегка подрагивали, словно она только что вернулась с долгой
прогулки, а не находилась в протопленной комнате. Кожа до локтя оказалась
чистой, почти прозрачной, с тонкими синими ниточками вен. А вот выше шли
маленькие черные пятна. На шее и в вырезе платья они разрастались, местами сливаясь
в единый причудливый узор, предрекая своему носителю скорую смерть.
