1838 год,
Санкт-Петербург
Алексей Разинский
Совершив прыжок во времени, я сразу
оказался недалеко от Пантелеймоновской церкви. Темнота ночной улицы
скрыла от посторонних глаз мое перемещение, и, оглядевшись по
сторонам, я быстрым шагом направился к храму.
Нужное мне здание располагалось чуть
дальше, на пересечении двух улиц, освещенных фонарями. При их свете
я оглядел изящный красно-белый храм с белым куполом и светящимся
даже в ночи золотым крестом. В узких окнах золотилось пламя горящих
свечей, и только высокая колокольня была полностью скрыта
мраком.
Если я верно все рассчитал, значит,
успею увести батюшку из его храма раньше, чем за ним придут
дуовиты. Этот священник предан своему делу, помогает корпорации и
имеет привычку подолгу задерживаться в церкви. Вот и сегодня один
из таких дней.
Осторожно приоткрыв дверь, я вошел в
храм, перекрестился и направился к алтарю ― месту, где обычно
находятся служители. Для этого пришлось пройти по открытому
пространству центрального нефа, осторожно ступая по гладким плитам
цветного мрамора. Мне надо было добраться до боковой апсиды,
батюшка часто задерживался там, читая каноны и акафисты.
Неожиданно боль пронзила тело. Сжав
зубы, я упал на колени и быстро отполз за колонну. Не успел, но
почему? Все же должно было сойтись.
Проклятые убийцы хлестали и хлестали
энергией, пока я перебегал от одного укрытия к другому. Выбрав за
одной из колонн в углу храма идеальное место для атаки, я вызвал
свой внутренний огонь.
Мои руки и глаза вспыхнули пламенем.
Я чувствовал жжение, чувствовал в себе мощь стихии, рвущуюся
наружу.
Сформировав в руках рыжие сгустки, я
покинул убежище и, пригибаясь и уворачиваясь от плетей энергии, что
стегали по мрамору пола и стенам, платил нападающим той же монетой.
С моих ладоней слетал огонь, поражая одну цель за другой.
По всему храму пламя ― на свечах и
лампадках ― под моим воздействием перекидывалось на дуовитов и
распространялось по их телам, отвлекая и дезориентируя. Мне этого
было достаточно.
Жестокое сражение длилось недолго, и
я сумел убить всех пятерых противников прежде, чем они добили
меня.
Облокотившись об одну из колонн и
пытаясь выровнять дыхание, я старался унять боль в теле. Пройдет не
один час, пока мое физическое состояние восстановится.
Придя немного в себя, я нашел батюшку
в боковом приделе, возле алтаря, оглушенным и лежащим на полу.
Проверив, жив ли он, я собирался уже отправляться обратно, ― после
сорванного мною нападения священнослужителю больше ничего не
угрожало, ― как услышал за своей спиной щелчок взводимого
курка.
