***
Настоящеевремя
1887 год
Раннее утро, ветер малость поутих после
разошедшейся ночью вьюги, и я наконец продолжил свой поход. Яркие
солнечные лучи, продираясь сквозь облака, падали на снежный покров,
рассеиваясь во все стороны. Но толку-то от такого солнца, если не
греет ничего? Только глаза устают.
Медленно ступая по хрустящему снегу, каждый
раз чуть проваливаясь под тяжестью своего скромного веса, я всё
продолжал идти строго на юг.
Уже
третий день к ряду, не переставая ни на миг, у меня крайне
неприятно ноет поясница под тяжестью своего рюкзака за плечами.
Редкие передышки уже не помогают снять усталость и боль, а
длительные привалы для меня непозволительная роскошь, да и мне
банально негде было устраивать остановки, а потому приходиться идти
и идти, наклоняясь вперёд. В голове крутились шальные мысли о том,
чтобы сбросить часть бесполезного груза, но я отметал их каждый
раз. Легче мне точно не станет, выбрось я книги в сугробы. А так,
может прочту их когда-нибудь…
Не
поднимая головы и держа свою ношу за лямки онемевшими пальцами, я
видел под собой лишь никем не тронутые сугробы снега. Была ли здесь
какая-то дорога до великого мороза или нет – сказать очень сложно.
Кругом один лишь сплошной снег, да и невысокие горы с непривычной
взгляду извилистой волнистой местностью. Даже деревьев поблизости
нет нигде, чтобы собрать хоть пару палок для самого малюсенького
костра. Погреться у огня хочется и попробовать разморозить
промёрзшие насквозь консервы, лежащие в рюкзаке. Другой еды у меня
уже не осталось, да и было её изначально совсем крохи.
Да,
посидеть у костра было бы неплохо… Моя чёрная, уже изрядно
потасканная роба священника с вшитыми меховыми вставками с двумя
рубахами не давали чувствовать себя комфортно в городе, а чего уж
говорить про пустоши… Спустя столько времени казалось, что эта
одежда от холода и пота уже намертво срослась со мной. И даже шарф,
обмотанный вокруг головы, уже приобрёл твёрдую форму полноценного
головного убора. Только штаны ещё имели толк, но это лишь из-за
двух подштанников под ними.
Эх,
сейчас одежда приносила больше вреда, чем пользы. Может, только от
острых снежинок и защищала меня.
Ступая по бескрайним заснеженным пустошам
чужой неизвестной страны, я вспоминал и проматывал в голове эпизоды
своего прошлого, хотя бы мысленно возвращая себя во времена, когда
всё было хорошо и спокойно…
