Странствия по поводу смерти
Ситуация простая: Вера вызвала такси ехать в аэропорт.
Но и не очень простая: Вера должна была лететь в Петербург по случаю кончины своей тетушки.
Ситуация нехорошая, хотя и не трагическая, тетя давно с их семьей не общалась и даже не отвечала по телефону, а сразу бросала трубку, и этой тете было за восемьдесят, а ее родной сестре, маме Веры, под семьдесят (Вера была поздним ребенком, как, кстати, и ее мать).
Во всяком случае, у умершей иногородней тети эта Вера с ее мамой должны были считаться единственными родственниками, а стало быть, и наследниками.
Однако тетина квартира не отходила им по воле этой самой тети, было давно ею объявлено, что тут ловушка и хотят ее убить и ограбить – а всего-то Верина мама один раз позвонила сестре, можно ли взять из родительского чулана старый оранжевый абажур, Вера как раз ехала с экскурсией в Питер.
– Дайте воды попить, а то ночевать негде, да? И не достанется вам ничего, не дождетесь, я уже квартиру отписала внучатому племяннику Сигизмунда, добрым людям, в отличие от некоторых, а Сигизмунд жив! – ответила сестре Валяшка и бросила трубку.
Валяшка – это было ее шутливое семейное прозвище.
А вообще-то тетю Валяшку звали Валеска Викентьевна, и она гордилась своим необычным именем.
У тети Валески, как она сама считала, и только у нее, были подлинные права на родительское имущество, а не у этой младшей сестры-выскочки-москвички (имелась в виду Лаура, мама Веры), это было объявлено сестре-москве по телефону, и именно Валеска, как выяснилось впоследствии, хоронила сначала бедного папу, все перенесла – и его алкоголизм, и старческую деменцию (все под себя и уже не поднимался), а потом проводила и героически курившую до конца дней маму, последний раз в постели в больнице ночью, отчего и сгорела.
Причем Валеска ни слова не сообщила в Москву об этих ужасных вещах в своей жизни, все трагически вынесла одна.
Мама Лора узнавала о событиях по телефону от ее соседки, своей подружки по детскому саду.
Та ничего не видела, похороны-то теперь происходят не по месту жительства, а по больницам, но как-то догадывалась, Валяшка плакала в голос. И потом все выложила как на духу, пришла занять яйцо у соседки, да за чашкой чая и засиделась. Чашку уронила, разбила. Дорогую, старую.
