Мира медленно шла по воде, стараясь не дышать и не
смотреть на водную пучину, простёртую под её ногами. Белые длинные
одежды из лёгкой ткани казались кольчугой тевтонских рыцарей, в
любой момент готовой утянуть на дно. На маленьком бережку в
нескольких метрах от неё стоял физрук Академии Ангелов и с тоской
смотрел то на Мирославу, то на секундомер. "Сам-то уже лет тысячу
подобных нормативов не сдавал, а меня стыдить совесть позволяет", –
подумала ученица и ушла под воду с головой. Сильная рука схватила
её за капюшон балахона и, вытащив на поверхность, потянула за собой
к берегу. Волочась по пояс в воде, двоечница подняла глаза и
увидела преподавателя Карима, который с хмурой гримасой
пробормотал:
– Опять двойка, Романова. Не годишься ты в наши ряды,
ни одного норматива не сдала в этом году. Как только попала
сюда?
– Я добрая.
– Черти тоже не злые, просто работа у них другая,
ближе тебе по характеру.
Мира потупилась и промолчала, письма из Академии
Демонов и чертенят ей тоже приходили, но воспитание, Скрепы, Вера в
Правое Дело…
– Глупости, не это тебя гложет, Романова. Боишься,
что станешь не Демоном, а чертенком на побегушках. Карьеристка ты,
Мира, вот и хочешь здесь остаться, у нас каждый на вес золота,
доброта и равноправие, поэтому не обидит никто, не унизит. Гарантии
тебе нужны, а не добро – ответил на сокровенные мысли девушки
Мастер.
– Не мы такие – жизнь
такая, – буркнула Мирослава и почувствовала, как ее тело стало ещё
тяжелее.
– Подниму вопрос об отчислении, Романова.
Извини.
Карим вытащил девушку на берег и объявил конец
экзамена.
В раздевалке, где будущие Хранители одевали более
привычные брюки, футболки с длинным рукавом и кеды белоснежного
цвета, Мира сидела напротив хромированного шкафчика и горько рыдала
под присмотром самой доброй девочки в академии, все экзамены
сдавшей на отлично и утешения которой потому были особенно
тягостны. Лизонька была образцом доброты и чистосердечия – основы
ангельской науки.
– Мирочка, ты такая хорошая, только вспыльчивая, это
пройдёт. Они не станут тебя исключать, не переживай. Мы все
заступимся, правда, ребята? – оглянулась сердобольная Лизонька и
увидела пятку последнего студента, промелькнувшую у
выхода.
Мирослава, в надежде вынырнув из ладоней, с воем
окунулась обратно в их влажную темноту.
