Позволь слезу твою смахнуть,Моей возлюбленною будьИ все прошедшее забудь.Плевать на остальное!
Житье на свете скрипачу —Иду-бреду, куда хочу,Так не живется богачу.Плевать на остальное!
Где дочку замуж выдают,Где после жатвы пиво пьют, —Для нас всегда готов приют.Плевать на остальное!
Роберт Бернс. «Позволь слезу твою смахнуть»
«Поговаривают, что на окраине Цепи Миров существует «Снежная Леди», волшебная гостиница для разбитых или одиноких сердец. В ней каждый, при желании, способен найти свое счастье», - неспешный мелодичный голос бабушки, рассказывавшей мне, внимательно слушавшей десятилетней девчонке, очередную волшебную сказку, снова и снова звучал в ушах. Вот только мне было уже не десять лет. В двадцать семь, после измены мужа и развода, прекращаешь верить в сказки.
- Гостиница для одиноких сердец, - пробормотала я чуть слышно, устало откинувшись на спинку скамьи в жарком летнем парке и не особо заботясь о том, что меня услышат проходившие мимо люди, - где она, та гостиница… Пожить бы там хоть недельку, нервы подлечить…
- Вы хотите в «Снежную Леди»? Не вопрос, устроим! – прозвучал сбоку веселый, жизнерадостный голос, и рядом со мной на скамью опустился щуплый вихрастый паренек с разноцветными глазами и задорной белозубой улыбкой.
Улыбаться в ответ мне не хотелось – появилось стойкое впечатление, что где-то рядом притаился оператор со скрытой камерой, и сейчас меня пытаются разыграть. Вопрос только, кто именно? О бабушке и ее сказках я никому не рассказывала. Тогда откуда парень узнал о «Снежной Леди»? Я произнесла название вслух? Или же у меня от пережитого начались проблемы с психикой, и сейчас передо мной сидит галлюцинация?
- Так что, в гостиницу? Хозяйкой? – уточнила «галлюцинация», продолжая улыбаться.
Я неопределенно дернула плечом: знак, который при очень большом желании можно было истолковать, как согласие. Не спорить же с собственной выдумкой.
Губы парня раздвинулись еще шире, хотя, казалось бы, куда больше, он довольно потер руки, что-то пробормотал еле слышно, и мир вокруг меня внезапно завертелся взбесившейся каруселью.
Пришла в себя я от тишины, такой спокойной, уютной, домашней. «Приехали, спокойная тишина, - горько усмехнулась я про себя, - да, после последней недели, чересчур «громкой», тишина может и спокойной казаться».
