Февральская Москва, укрытая толстыми
шапками снега, выглядела празднично. По широким расчищенным от
снега тротуарам неспешно передвигались тепло и богато одетые люди.
То тут, то там, были видны играющие дети, слышен детский смех.
Через дорогу летали снежки, слепленные слабыми детскими руками, ими
же и запущенные. В огромных бесформенных кучах снега, высившихся с
двух сторон от широкой дороги, ещё можно было опознать когда-то
стройные и красивые снежные крепости, возведённые перед праздником
нового года. Снежные укрепления почти потеряли свой внешний вид, но
сохранили функциональность, и детям этого было достаточно для
радостной возни.
Вдоль тротуаров ровными рядами
высились огромные ели, присыпанные толстым слоем снега, похожие на
диковинных чудовищ.
С крыш домов, за гуляющими прохожими
и играющими детьми следили горгульи. Большинство каменных созданий
было занесено снегом, представляя собой огромные сугробы и как бы
сообщая стороннему наблюдателю, что вот уже минимум месяц эти
фигуры не совершали ни одного движения. Но среди десятка таких
массивных сугробов всегда скрывались одна или две горгульи,
блестящие на солнце чистым каменным глянцем, всегда готовые
сорваться в полёт, всегда знающие, что происходит вокруг.
Жители столицы привыкли к этим
стражам порядка и уже не обращали никакого внимания на редкие
полёты массивных гротескных каменных фигур. Если куда-то летит,
значит, где-то гражданину империи нужна помощь. Москвичи же
торопились прожить ещё одну светлую зиму ярко, мирно и весело.
Насладиться короткими месяцами беззаботного отдыха, набираясь сил
перед мрачной весной и кровавым летом.
Но такие были не все. Не для всех
жизнь расцветала мирными красками зимой, теряя опасность и риски.
Не для всех только лето было временем, когда они ведут войну. Были
те, кто стоял на страже империи все двенадцать месяцев в году, семь
дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки.
Совсем недалеко от площади гуляний
мрачной громадой высилось здание службы безопасности империи. Из
окон некоторых кабинетов этого здания было прекрасно видно и
слышно, как гуляет и радуется мирной жизни столичный люд.
В одном из таких кабинетов, лицом к
окну, замкнув руки в замок за спиной, стоял и наблюдал за мирной
жизнью столицы Вельцин Витольд Генрихович, канцлер Российской
Империи.
