Руководство к созданию боевика
Рафинированных интеллигентов ни в сценаристы, ни в режиссеры категорически не пущать! Полфильма в жанре экшен – мордобои без реверансов, стрелялки-убегалки-догонялки, сексапильные красотки для релаксации и опять погони-перестрелки – в общем, полфильма в русле экшен они, может быть, еще и продержатся. Но потом интеллигентская порода авторов непременно возьмет свое. Герой начнет раздумывать, метаться, сомневаться: «А правильно ли я поступаю? А хорошо ли так делать? А можно ли без адвокатов и судей, обходя закон, в одиночку вершить правосудие с помощью спускового крючка?» И дометается-досомневается до того, что стремительный экшен беспробудно увязнет в топи интеллигентских терзаний. А лучащийся хвастовством героический хеппи-энд накроется медным тазом.
Итак, главное правило – интеллигенцию к боевикам и на пушечный выстрел не подпускать! Угробят экшен!
Далее. Не вдаваясь в такие мудреные штуки творческой кухни, как трехчастная структура сценария, фабула, поворотные события и тому подобное, сделаем упор на психологию экшена. Идея боевика проста, как все гениальное: хороший герой спасает мир от плохих злодеев. Если бы у героя боевика, подобно каждому работнику, была должностная инструкция, она являла бы собой образец бюрократической лаконичности:
Место работы: земной шар.
Должностные обязанности: спасать мир.
Фундамент боевика держится на трех китах с корнями «прав», а именно:
1. Герой всегда прав.
2. Любая ахинея оправдана.
3. Справедливость всеми правдами и неправдами восторжествует.
Вот на этих экшен-китах и плетется макраме из трассирующих пуль и бесчисленных ударов (от виртуозных, в духе восточных единоборств, до топорно-простецких, «против лома нет приема»).
Сюжетные линии, витающие над экшен-китами, нужно так закрутить, чтобы зритель был в постоянном напряге. Оригинальничать не обязательно – можно заарканивать зрителя с помощью киноштампов многолетней выдержки, почитаемых, как старое вино.
Какой-нибудь сноб удивляется: что так притягивает зрителя в боевиках? Шаблон на шаблоне сидит и шаблоном погоняет, а зритель смотрит и – совсем уже непостижимо! – зная, что герой победит, все равно волнуется.
