Влада нажала кнопку с номером семь. Зеркала в лифте не оказалось, пришлось копаться в сумочке, искать пудреницу. Так и есть, помада почти стёрлась. Лифт тряхнуло, жирная розовая полоска чиркнула по щеке. Влада чертыхнулась: всё, как нарочно, не по-людски. Дом какой-то дурацкий, лифт дурацкий, а мамино поручение самое дурацкое из всего. Зачем, зачем туда идти? Жили они как-то раньше без бабки и теперь бы обошлись. «Влада, детонька, сходи, проведай. Бабушка одинокая, кроме нас – никого. Может, она лежит бедная с инсультом, стакана воды некому подать». Тоже ещё нашла несчастную старушку! Да бабка, наверное, их всех переживёт. Вот пережила же она папу!
Влада протянула руку к звонку и с ужасом поняла, что напрочь забыла бабкино имя и отчество. Что-то замысловатое, для русского уха непроизносимое. Да она и слышала его пару раз, папа всегда едко называл её: «пани мамуся».
Что делать теперь? Сказать «здравствуй, бабушка» язык не повернётся.
За дверью звякнули ключи. В узком проёме показались сиреневые волосы и газовый шарфик блёкло-голубого цвета.
– Что нужно? Денег на домофон не дам, в Бога не верю, картошка не нужна, – послышался из проёма бодрый голос.
– Я Владислава Домбровская, Мишина дочка, – свистящим шёпотом произнесла Влада.
Сиреневые волосы подвинулись ближе. Морщинистые пальцы с маникюром ослабили узелок на газовом шарфике.
Открылась дверь квартиры напротив, соседка с любопытством оглядела Владу. И осталась стоять в дверях. Из пакета с мусором что-то капало.
– Добрый день, Стефания Юзефовна.
– Добрый, – буркнула бабка. – У вас пакет протекает, загадите весь коридор.
– Ой, ну надо же! Это в нашем магазине такие худые пакеты дают, – тётка подвинулась ближе. – Я уже в ведро по два пакета ложу, всё равно протекает.
– Ну, так ЛОЖИТЕ по три! – рявкнула бабка и, схватив внучку за рукав, втянула в квартиру.
В полумраке прихожей поблёскивало овальное зеркало в серебристой раме с завитушками. Влада машинально взглянула: ну вот, лицо испуганное, растерянное. Вскинула голову, губы поджала. Она не побираться пришла, кто ещё кому нужен – неизвестно.
