Костю Марыгина всё бесило. Бесила дерьмовая жара, которая стояла
уже вторую неделю и не желала спадать даже вечером. Бесило то, что
в автобусе летом работает печка, которая категорически не фурычит
зимой. Бесила потная тетка рядом, на соседнем сиденье, и, конечно -
тянущая боль в пояснице.
- У них мастера нет, видите ли! – вдруг сказала тетка, и вытерла
лицо влажной салфеткой.
- Что? – Костя повернулся к ней, и увидел, что влажная салфетка
совсем не помогает: лицо тетки стало еще более мокрым и
лоснящимся.
- В автобусном парке нет мастера, который мог бы починить
систему охлаждения. Поэтому летом они включают печку, чтобы мотор
не перегревался, а зимой выключают – чтоб не переохлаждался. Уф!
Это же какой-то кошмар!
Проходящая мимо кондукторша презрительно покосилась на тетку и
проговорила ей в самое ухо:
- Здесь кто не оплачивал проезд?!
- Что вы мне на ухо орете-то? - заквохтала гражданка и Костя от
бессильной ярости прикрыл глаза, чтобы не сорваться.
Если бы не фура с сантехникой, которую разгружали вдвоем с
Егорычем, он бы ни за что не сел рядом с такой проблемной дамой. От
таких скандалом за версту тянет… Но уж больно гудели ноги и тянуло
поясницу.
Автобус фыркнул и остановился.
- Остановка «Детский сад №8»! - возвестил хриплый бас из
динамиков.
Тут постоянно заходили мамаши с детьми, так что Костя встал
заранее, чтобы не расталкивать людей и не топтаться по ногам.
Уцепившись за перила обеими руками, Марыгин апатично наблюдал за
потоком людей, хлынувшим в двери автобуса. Мамы, дошколята,
вездесущие бабушки, трое франтоватых подвыпивших мужиков невнятного
возраста, какой-то дед с баулами…
Вдруг один из почитателей зеленого змия, издав торжествующий
возглас, стремительным домкратом рванул через проход к
единственному свободному месту. Это было то самое место, рядом с
потной теткой. Костя мрачно проводил его взглядом. Это, мать его,
вообще что такое? Самый уставший, что ли? Бабули и маленькие дети
уже не считаются?
Двое дружков протиснулись к усевшемуся субъекту, обдавая
окружающих перегаром и посмеиваясь.
- А ты че смотришь, п*дор бородатый? - голос был полон
самодовольства и дурного веселья.
Марыгин даже сразу не понял, к кому в этом автобусе можно так
обращаться. Однако, поймав на себе взгляд пьяных, налитых кровью
глаз и вспомнив про свою недельную щетину, Костя почувствовал, как
от самых ступней и вверх, к глазам поднимается волна свирепой
ненависти.
