Здравствуйте. Меня зовут Алексей, мне 36 лет, и я русский. Я понятия не имею, как так получилось, что Я – это Я. Этот рассказ – об этом.
У меня есть папа и мама. Мама рождена в городе Бресте, за год до начала Великой Отечественной войны, которая в этом самом Бресте как раз и началась. В возрасте от одного года до пяти моя мама существовала в дичайших условиях оккупации фашистскими войсками. Её отец пропал без вести в первые дни войны, очевидно героически защищая Брестскую крепость, свою страну и свою семью от войск врага.
Папа рождён в первый год войны в городе Грозный. Его отец тоже защищал Родину от врага, но не с оружием в руках, а обеспечивая переброску и развёртывание советской тяжелой промышленности в глубокий тыл.
Познакомились мои мама и папа в 1972 году в Москве, на выставке немецкой фирмы Siemens. В январе 1978, в возрасте 37 лет, моя мама родила меня. Насколько мне известно, я был и остаюсь её единственным ребёнком.
В некотором смысле эти факты не имеют ко мне никакого отношения. Они существуют вне меня, помимо меня. Они не дают ответа на вопрос о том, как так получилось, что я – это я. Имя и гены мне дали родители, это более-менее понятно. Но почему, или точнее сказать – каким образом моё сознание оказалось именно в этом теле, с этим именем и этими генами? Или почему тело, в котором оказалось моё сознание, было рождено в январской Москве 1978го, а не в летней Калифорнии в 1948?
Мне всегда казалось, что я родился на 30 лет позже, чем мне было нужно, вдобавок перепутав континент. Единственное стоящее, что я застал в это время на этой территории – концерты Гражданской Обороны, коих я успел посетить неисчислимое количество по разным городам Российской Федерации, и даже в Украине. А вот родись я в Америке в 1948 м, в великое Лето Любви мне было бы ровно 20, я бы видел живьём и Битлов и Джима, и ЛСД настоящее там и тогда было, не то что здесь и сейчас – не пойми что. Я бы был настоящим хиппи, и, вполне вероятно, сдох бы от передозировки ближе к 30, или застрелился бы в 67, как Хантер Томпсон. А так мне 36, я русский, и ещё даже ни разу не был в Штатах.
Но ведь точно так же я мог бы родиться не в Калифорнии 1948го, а, например, в Китае 18 века, или в древнем Египте. Был бы слугой Фараона, или строителем пирамид. Не писал бы никогда никаких рассказов, не слышал волшебного пения удивительной женщины под гитару, умер бы от истощения в канаве вместе с другими рабами. Но мне все ещё 36, я русский, и продолжаю писать этот рассказ.
