Я решила всем друзьям сделать сюрприз и упросила маму никому ничего не говорить о моем приезде. Вообще-то было известно, что на летние каникулы я обязательно приеду в Москву, но когда именно, не знал никто.
Мы с Ниночкой, женой моего деда, бегали по магазинам в поисках подарков, а когда выдохлись, зашли в кафе.
– Асенька, – сказала Ниночка, глядя на меня своими чудными глазами, – ты так рвешься в Москву?
– Не могу дождаться! – призналась я. – Я так соскучилась… Ужас просто!
– А Париж? Неужто ты не полюбила Париж? – ревниво спросила она.
– Почему? Полюбила, но… Все равно Москву я люблю больше…– Так ты к нам не вернешься?
Последние полгода я прожила в Париже с моим дедом, всемирно знаменитым оперным певцом Игорем Потоцким, и его молодой женой, бывшей балериной «Гранд-опер́а» Ниной Лаваль. Ниночка родилась и выросла в Париже, но по происхождению русская… Дед купил в Париже роскошную квартиру, и они с Ниночкой по настоянию мамы и папы увезли меня из Москвы, чтобы я «жила нормальной жизнью», а не «носилась по Москве в поисках преступников». Конечно, им было за меня страшно, а я чуть не умерла в этом Париже от тоски. То есть первое время мне все было ужасно интересно, все-таки Париж – это Париж, и даже подружка у меня там нашлась, Ниночкина племянница Николь, моя сверстница, отличная девчонка и по-русски говорит. Николь целыми днями таскала меня по городу, и это было здорово! А потом… Потом начались будни. Меня отдали в школу, где учились дети живущих в Париже американцев. Поскольку по-французски я и двух фраз сказать не могла, а английскому меня вроде бы учили… Но что это были за муки! Врагу не пожелаю! Однако через месяц я немного втянулась и даже стала неплохо учиться. У меня в один прекрасный день в голове словно дверца какая-то открылась, и я заговорила по-английски. Ниночка ликовала. И уверяла меня, что скоро я заговорю и по-французски. Для этого они с дедом говорили со мной только по-французски… И это бы еще полбеды… Но поскольку дед постоянно ездит на гастроли и берет Ниночку с собой, то меня оставляли на попечение мадам Жюли, их экономки, которая не знала ни единого слова ни по-русски, ни по-английски, и мне хочешь не хочешь приходилось как-то объясняться с ней. В результате я заговорила и по-французски, к великой радости деда. Мне было обещано, что на пасхальные каникулы поеду домой, но… Мама в это время была на съемках в Будапеште, папа, как всегда, «болтался в морях», а дед как раз собирался на гастроли в Испанию и взял меня с собой… Вот и получилось, что я не была дома целых полгода… С Матильдой мы переписывались, но… Не умеем мы писем писать! Разве это общение?
