Когда дни становятся теплыми, а вечера светлыми, таинственной белой ночью неслышно прилетает Весна. Просыпаешься утром и чувствуешь – вот она, наконец-то!
На майские праздники дачный поселок полон людей. Вкусно пахнет оттаявшая земля. Проталины покрылись желтыми солнышками мать-и-мачехи. Березы стоят, словно окутанные колыхающимся зеленым туманом. Тугие ростки ландыша протыкают прошлогоднюю листву, будто живые копья. И уже на следующий день, как знамя, разворачивается изящный зеленый лист…
Бабушка вскопала клумбы и сажает луковицы тюльпанов. Кажется, они норовят прорасти прямо у нее в руках! Яблони в саду покрываются нежными листиками, чуть розоватыми по краям, словно румяными от сна. Старый дом протирает глаза – в его окнах сияет майское синее небо. Даже старый покосившийся сарай, который прятался в яблонях, как застенчивое чудовище из сказки «Аленький цветочек». Кстати, где он?
А сарая-то и нет! За зиму он совсем прогнил, покосился, и его решили разобрать, пока не свалился кому-нибудь на голову. Теперь на месте сарая – рыжий прямоугольник, усеянный раскрошившейся гнилой древесиной. Сохранились лишь самые толстые нижние бревна и остатки половых досок, наполовину утонувшие в земле.
В середине этого квадрата пыхтит Алиска, орудуя лопатой. Она ищет клад.
Все утро девочка с интересом наблюдала, как дедушка заканчивал разбирать сарай. Как из-под трухи появлялись старинные вещи, потерянные десять, двадцать, а может, и пятьдесят лет назад.
– О, – сказала мама, проходя мимо. – Смотрите, это голова юного пионера! Интересно, где все остальное? Алиска, как клад?
– Пока никак, – вздохнула Алиска. – Только голову нашла да туфлю старую…
– Заморочила ребенку голову кладами, – притворно сердясь, сказал дедушка, унося с развалин кусок фанеры. – Сама в детстве весь участок перерыла, теперь Алиску тому же учишь!
