Высокие окна впускали мягкий свет вечернего города, золотистый и тёплый, плавно заливающий зал и подчеркивающий богатство оттенков обоев, переливы картин в рамах и скульптуры, выстроившиеся в торжественном порядке вдоль стен. Кристальные люстры отражали свет так, будто каждое стекло было отполировано до предела.
Виктор осмотрелся, сдерживая тихую усмешку, и, наклонившись к Анне, спросил:
– Видишь его? – голос его был едва слышен на фоне размеренного гулa гостей, перекатывающихся по залу как шёпот.
Анна напрягла взгляд, скользнула по фигурам, погружённым в вежливые разговоры, и заметила Григория Островского – высокого, с аристократическими чертами лица, он держался так, словно сам был частью экспозиции, созданной для восхищения. Лёгкая улыбка скользнула по её губам:
– Да, вижу.
Анна сделала уверенный шаг, намереваясь направиться к Островскому, но в тот же миг её каблук скользнул по отполированному паркету. Мир закружился, и Анна уже видела, как приближается пол, но в последний момент крепкие руки подхватили её за талию. Она замерла, удивлённо взглянув на Виктора, который ловко удерживал её на ногах, не позволяя потерять равновесие.
Виктор, подняв бровь, тихо, но с очевидной иронией произнес:
– Можно смело сказать, что наша задача не привлекать внимание провалена.
Анна покраснела и, стараясь извиниться, виновато пожала плечами:
– Надо было выбрать удобную обувь, а не эти туфли.
Виктор закатил глаза.
– Конечно, дело в туфлях. Ведь ловить тебя в момент очередного падения уже стало для меня привычным ритуалом.
Анна смутилась, но её улыбка оставалась тёплой и немного кокетливой, с той неловкостью, которая выглядела такой естественной, что Виктор невольно улыбнулся. Её лёгкое замешательство и простое обаяние притягивали, словно мелодия, которую хочется слушать снова и снова.
Они продолжили путь. Анна оглядывалась вокруг, всматривалась в роскошь интерьера, будто пыталась запечатлеть каждый элемент. Зал, с его сияющими люстрами и элегантными скульптурами, казался почти сказочным.
– Всё такое роскошное, – тихо заметила она. – Сложно представить, чтобы здесь могла пропасть женщина.
Перед её глазами мелькнул образ мужчины, который две недели назад появился в их детективном агентстве. Анна вспомнила, как он вошёл, едва сдерживая отчаяние, в глазах его стояло искреннее горе. Голос мужчины дрожал, когда он рассказывал, что его жена, Ольга, исчезла прямо на выставке Григория Островского. Она не отвечала на звонки, и никто из посетителей не видел, куда она могла уйти. Мужчина почти не верил в собственные слова, но отчаянно искал хоть какую-то зацепку.