Книгу «Мой командир» логически можно разделить на три части. «Предсказание» – это размышление писателя о враге, попытка разглядеть в нём человека, мечтающего о мирной жизни, но вынужденного вести несправедливую войну – и оттого обречённого. Повествование ведётся от лица солдата иракской армии. Читатель узнаёт о его мечтах, страхах, мыслях и чувствах. Автор повести – педагог по профессии, в годы войны работал школьным учителем в своей родной провинции Ардебиль и не принимал непосредственного участия в военных действиях.
В 1990 г. в Иране был издан сборник «Мой командир». Рассказы, вошедшие в него, написаны фронтовиками, лично побывавшими на передовой. Начиная рассказом «Я вернусь в день Ашуры» и до «Иисус из Курдистана» – это воспоминания бойцов иранской армии об их командирах, павших в бою.
В 1991 г. писатель и участник боевых действий Мохаммад Джавад Джазини собрал очерки, которые были опубликованы в периодической печати во время войны или вскоре после её окончания, и издал их отдельной книгой «Наджиб». Рассказы из неё завершают наш сборник.
Книга «Мой командир» не только знакомит читателя с непосредственными свидетельствами Ирано-иракской войны, но и позволяет составить представление о том, как события тех лет воспринимаются в Иране сегодняшнем. Ведь именно в ходе войны сформировалась система ценностей, ставшая неотъемлемой частью идеологии современной Исламской Республики Иран. Надеемся, что в этой книге читатель найдёт для себя много интересного и поучительного.
Евгения Никитинко
Сейед Нассер Табаи
Предсказание
Давуд Гаффарзадеган
1
Оборачиваясь назад, он каждый раз ощущал дрожь в коленях и чувствовал, что здесь, на горной тропе, смерть пытается сбить его с толку – головокружением, сухостью во рту, холодной испариной на спине.
И как только лейтенанту удавалось так резво и беззаботно скакать по камням? Через каждую сотню шагов он останавливался и озорно выкрикивал: «Приди, красавица, приди!» Голос у него был звонкий и радостный, как у ребёнка, из его розового рта вырывались облачка пара.
От лейтенантовых окликов ему почему-то становилось не по себе. Может, потому что сам он высоты боялся, а лейтенанту – он видел, – было ни капли не страшно. Или просто в последнее время он взял привычку каждый раз, видя перед собой чей-нибудь затылок, представлять себе, какая под ним скрывается черепушка. Он никогда не забывал, что всё это оживление скоротечно: несколько дней – и весельчак превратится в холодный кусок гниющего мяса и соберёт на пир орды муравьёв и мух.