Валерий Терпелов
«Глядишь, кажется, нельзя и жить на белом свете, а выпьешь, можно жить!»
И. А. Гончаров. Обломов
Безо всякого сомнения, героем городских легенд стал Валерка Терпелов, проживающий по адресу город Ярославль улица Курчатова дом 14 комната 25.
Человек с сомнительными умственными способностями, достойный кандидат в психиатрическую лечебницу, тем не менее, ни разу не пролеченный, хвастливый и самонадеянный, он свел с ума добрую половину интеллигенции всего города и я думаю, весьма поучительно будет некоторым людям почитать о том, что он натворил за свои пятьдесят с лишком лет…
Проснувшись, Валерка с утра долго смотрит в одну точку и сидит, вспоминая, как его зовут, а вспомнив, трясет головой, отгоняя навязчивый дурман слабоумия, и кидается кипятить чайник, как спасение, воспринимая кружку горячего чая.
* * *
У Валерки полно фотографий и новым людям он их показывает без конца. Лицо у него при этом светится от счастья. Он рассказывает о своей дочери Маше. Говорит о ней и только о ней, Машенька то, Машенька се. Новый человек вынужден вежливо его выслушивать. А Валерка без остановки рассказывает, как он каждую неделю ездил к Машеньке, пока она росла, в Кирово-Чепецк из Ярославля. И новый человек уже не без недоумения выслушивает, что оказывается у Машеньки есть отец, мало того, друг Валерки, ну вот так получилось, ну переспал с ее мамой, и родилась эта самая Машка. Рассказом своим он доводит нового человека до головной боли и тот, едва держась на ногах, уходит восвояси. А потом на следующий день говорит знакомым о Терпелове и о его дочери и тут же слышит в ответ гомерический смех. Оказывается, у Валерки есть дочь и даже не одна, а две дочери-близняшки, Александра и Любовь, но они брошены в Приозерске под Питером беспутным папашкой еще во младенческом возрасте. А Маша – всего лишь дочь его школьных друзей, свое родство с ней он просто выдумал, может Валерка страдает скрытой педофилией, может еще чем, никто не догадался пока. Но семье Соколовых в Кирово-Чепецке он досаждал здорово, пока эта самая Машка не выросла, он все таскался к ним домой, семнадцать лет. Так, чтобы оправдать его частые наезды перед людьми, Соколовы вынуждены были придумать, что он родной дядя Маше… Странные люди, правда? Другие бы просто выгнали Валерку с позором, а они привечали его да еще беспокоились об этом дураке, каждый день звонили ему на работу, все ли с ним в порядке, не чокнулся ли он окончательно? А то еще стали приезжать со своей дочкой в Ярославль и мотались по городу, по редакциям, в которых имел несчастье работать Валерка, несчастье для редакторов, а счастливый «папашка» говорил всем, сияя улыбкой, вот, мол, к нему семья приехала, и был уверен, что это действительно так. Одним словом, та еще клиника…
