Створки ворот в городской стене
распахнуты вовсю ширь, пропуская в город разномастные повозки.
Высоченные горы фруктов покачиваются, чуть не цепляя острые пики
поднятой решётки. Эти острия похожи на гильотинную ловушку, и я
скользнул в город невольно втянув голову в плечи. Всегда ждёшь, что
лязгнет, насадит и будешь корчится в луже крови минуту или две,
пока не улетишь на перерождение.
Возницы, сплошь люди, кричат
«цоб-цобэ» и хлопают кнутами. Стайки птичек прыгают по спинам
животных, хватая насекомых. Повсюду крепкий запах раздавленных
фруктов, дёгтя и звериного пота.
Обычно хожу совершенно бесшумно -
скольжу вдоль стен мягко, с пятки на носок, чтобы не хрустнул ни
один суставчик. Но сейчас дорога отзывается звонкими барабанными
щелчками. Дорога особенная, другой такой на всём Торе нет. Где ещё
можно набрать столько панцирей черепах, чтобы замостить несколько
миль вместо булыжника? Только на черепаховых фермах в окрестностях
Аргхга – стольного города Зелёного клана.
Конечно, мостят не от хорошей жизни –
попросту камня в этих эльфийских владениях нет. На зеленых пляжах
встречается только янтарь, но это понятно камень совсем не
дорожный. Я машинально коснулся маленького амулета за пазухой с
впаянным в смолу пауком. Минус 5 % урона от яда любых насекомых.
Конечно, и паучок мелкий, и руны не гравированы, но ладно. Всё
равно, амулет - лишь бы слот занять. Пустой выглядел бы на моём
сорок первом уровне подозрительным, а лишние подозрения мне ни к
чему.
На небе ни облачка, яростно печет
солнце, но взгляды, которые на меня бросают прохожие, совсем не
солнечные. Я усмехнулся. Можно конечно с моими-то навыками можно
прыгнуть на любую телегу да ехать незаметно, но показаться всему
городу - часть плана. Пусть терпят идущего средь бела дня по улице
родного города чужака, да ещё явно ночного убийцу. Кто ещё будет
носить кожаные доспехи из шкуры чёрного тролля, без единой
укрепляющей накладки? Только ассасин. Опять же, характерный набор
мечей за спиной: одноручный фламберг – волнистое лезвие, и
«одноразовый» деревянный меч – серрейтор, искусно наложенные акульи
зубы которого могут вспороть броню любого рыцаря.
- Эй ты! Куда прёшь, чёрный? – заорал
с обочины толстый мужичина. Большие пальцы вызывающе оттягивают
лямки кожаного фартука, крохотные глазки едва видны из-за толстых
лоснящихся щек.
