Летний день подходил к концу, но никто в квартире Андреевых этого не замечал. Белые ночи были в самом разгаре и солнце светило вечером, как днем. Бабушка и внучка Танечка сидели за круглым столом в центре комнаты и смотрели на красочное поле игры.
– Шесть и два. Это – восемь, – посчитала Танечка вслух, а потом переставила свою зеленую фишку на 8 кружочков вперед.
Настала очередь бабушки кидать кубики.
– Три и семь. Это – десять, – посчитала снова Танечка.
Она грустно посмотрела на желтую фишку бабушки, которая прошла последние кружочки и вышла за поле игры.
– Эх, – тяжело вздохнула Танечка. – Бабушка, а давай еще сыграем, – жалостным голосом тут же попросила.
– Нет, пора ужин готовить, – твердо сказала бабушка.
– Пожа-а-а-а-луйста.
Но бабушка была неумолима.
– Нет, Танечка. Но знаешь что?
– Что? – тут же спросила Танечка, надеясь на то, что бабушка сегодня все же сжалится и сыграет с ней еще разок, а то так даже обидно получается: за сегодняшний день она не выиграла ни разу.
– Я думаю, что сегодня ты будешь играть во сне, – ответила загадочно бабушка.
– Во сне? – переспросила удивленно внучка.
– Да. И я думаю, что тебе очень понравится.
Танечка тяжело вздохнула: ей хотелось поиграть сейчас, а не во сне. Но она уже не стала больше просить. А зачем? Это уже бесполезно.
На ночь бабушка как обычно прочитала ей сказку. Танечка слушала, глазки ее закрывались. И она уснула.
Вдруг Танечка услышала грохот. Она открыла глаза и увидела, что на улице поднялся такой сильный ветер, что то и смотри – окно выбьет. Она получше укуталась в одеяло и решила подождать, когда ветер стихнет.
– Если он не перестанет так стучаться, то я пойду спать к бабушке, – твердо она решила.
Вдруг окно резко открылось, и ветер ворвался в комнату. Танечка испугалась и накрылась с головой одеялом. Тут она почувствовала, что поднялась в воздух. Она высунула голову из-под одеяла и увидела, что летит в своей кроватке.
– А-а-а, – только и смогла сказать Танечка и снова укрылась одеялом.
Она не боялась высоты и часто лазила с мальчишками по деревьям, но сейчас ей стало страшно.
– А чего это я боюсь? – спросила она себя. – Лечу и лечу. Подумаешь тоже, – успокаивала она себя и потихоньку вылезала из-под одеяла.
