Добрый дракон, или 22 волшебные сказки для детей

Жила-была девочка. По вечерам, улёгшись в постель, накрывшись тёплым пушистым одеялом и устроившись уютно, девочка любила всплакнуть в подушку. Иногда о серьёзных вещах – например, получила тройку по чтению или порвала колготки. Иногда по пустякам – например, что Вася из второго класса посмотрел на неё сегодня безо всякого выражения.

И вот однажды девочка положила голову на подушку, задумалась и тяжело вздохнула.

– Начинается! – услышала она чей-то голос.

Девочка посмотрела вокруг, никого не увидела и снова вздохнула. В глазах замерцали слёзы. И вдруг она слетела с постели, как если бы её толкнули, а ворчливый голос сказал:

– Всё, надоело, не могу больше.

– Кто это? – испугалась девочка.

– Я! – раздалось с кровати. – Твоя подушка!

– Подушка! Моя! – изумилась девочка. – Разговаривает!

– Была твоя, – подушка спрыгнула на пол, – а теперь – прощай! Ухожу!

– Куда? – опешила девочка.

– Куда глаза глядят, – ответила подушка. – От тебя подальше!

– Почему? – растерялась девочка.

Подушка посмотрела на девочку с укором и сказала:

– Ты ещё спрашиваешь! Да во мне тонны слёз! Миллиарды слезинок! Я, наверное, никогда не высохну, не стану прежней.

– Ну да! – удивилась девочка. Оказывается, её слезинки живут в подушке!

– Вот именно! Все твои слёзы, переживания и страдания, – подтвердила подушка. – Я ими наполнена до краёв! Не могу так больше жить!

Подушка вздохнула и зашагала к двери.

Девочке стало очень жалко подушку – такая она была решительная и одинокая. И бесстрашная: от отчаяния собиралась в тёмную ночь, неизвестно куда. Вспомнила девочка, как уютно засыпалось и сладко спалось на её замечательной, любимой подушке.

– Постой, – крикнула она, – может быть, поговорим?

– О чём? – обернулась подушка.

– Давай успокоимся и обсудим наше положение, – продолжила девочка, – я не хочу, чтобы ты уходила. Останься, пожалуйста. Я не буду больше в тебя плакать.

Подушка посмотрела на девочку с недоверием и спросила:

– А куда будешь?

Девочка задумалась.

– Ты знаешь, – ответила она, – я, может быть, теперь совсем не буду плакать. Ну только в крайнем-крайнем случае. Я ведь уже большая.

Говоря откровенно, подушке вовсе не хотелось уходить – она тоже любила девочку. Бывает, рассердишься, скажешь что-нибудь сгоряча, а потом успокоишься и жалеешь.