В туннеле было холодно и страшно. Чу! Маленькая тень метнулась вдоль стены. Наташа затаила дыхание и прислушалась, напряжённо вглядываясь во мрак. А, всего лишь крыса, потомок земных грызунов, завезённых на эту планету вместе с первыми колонистами. Наташа с детства боялась серых хвостатых тварей, но сейчас даже обрадовалась, что есть с кем разделить одиночество. Она с трудом просунула руку в карман облегающего платья и, нашарив в нём питательные гранулы, кинула их в сторону скромной обитательницы подземелья.
«Теперь я действительно скатилась на самое дно!» – подумала она и улыбнулась невесёлой шутке.
Девушка замурлыкала бодренький мотивчик и заковыляла на высоченных шпильках, поминутно оскальзываясь на влажных каменных плитах. Здесь, на самом нижнем уровне Батлтауна, она чувствовала себя в большей безопасности, чем на шумных улицах этого опасного города, приюта космических авантюристов.
Маньяк, убивающий девушек из сектора развлечений, наверняка давно потерял её след. Хотя Наташа и вела преимущественно ночной образ жизни, она плохо видела во тьме. Поэтому ноготки красавицы были предусмотрительно намазаны светящимся лаком.
Ей показалось, что мрак впереди немного рассеивается. Да, это был тот самый тусклый свет в конце туннеля, который вселяет надежду даже в слабое духом существо.
К счастью, девушка не могла пожаловаться на слух: она всегда вовремя различала в ночи противный свист флаеров космической полиции нравов и без потерь уходила от погони. И интуиция редко подводила Наташу. Однажды, когда она нелегально работала на знаменитой космической станции, ей удалось удрать от облавы, прихватив с собой напичканный последними достижениями науки портативный шест. Улетая от металлической громады в аварийной капсуле, Наташа долго ещё слышала в наушниках брань полицейского офицера.
Слух и на этот раз не подвёл девушку. Где-то впереди послышались крадущиеся шаги. Наташа прижалась спиной к холодной стене туннеля и попыталась слиться с окружающей средой. Хотя она убрала предательски светящиеся пальчики за спину, серебристое платье продолжало слегка посверкивать в полумраке. Да и бюст не мог остаться незамеченным. Трудно было принять эти волнующие округлости за дефекты кирпичной кладки.
