Руки – в сеточку, небо – в клеточку: ттум! – ттон! – ттум! – ттон! Ветра шершавый вдох ракеткой ловя, за воланчиком едва глазами следя, скорее угадывая руками, всем телом – где он должен оказаться. Удар у неё сильный, отчаянный, коса по спине плещется, носом на ходу шмыгает и штаны поддёргивает:
– Это мамины. Сколько ни убавляла – велики, а по росту мы одинаковы… Да ещё ноги стёрла… Ну куда ты так высоко! Я и так прыгаю, чтобы компенсировать разницу в росте…
Обиженно пошла за воланчиком, подняла, встала на прежнее место с ракеткой наизготовку, но воланчик держала: ветер.
– Лови!
Ттум-ттон-чпок!
– Опять по железяке пришлось… И сетка тут ослабла…
– У меня дома лучше, деревянные…
– Да? А ты принеси!
Подошёл к ней – наладить ракетку – потная, волосы за уши заправляет, под кофточкой – полупрозрачный лифчик, чуть угадываются приплющенные соски… Яркий крестик на блестящей цепочке, не потемневшей от тела – в ложбинке, в теплом междухолмии…
Выпрыгивает из-под кофточки, а она его снова туда, под лифчик, в белое живое тепло… Засмотрелся, даже неудобно. Чтобы сгладить неловкость, спросил:
– А почему у тебя крестик не потемнел? У меня вот…
– А это золотой… Всем семейством крестились в Челябе, ещё до ареста… Отец свой потерял – забрали… Кагебешники… Подстроили взятку, год держали, а потом выпустили за неимением доказательств… Маму в работе понизили, мы с Мишкой – и то как дети врага народа… Возвращаться туда не хочется…
– Да… Символично… А у меня это уже третий… Один на даче оставил на зиму – пришлось новый покупать… Другой потерял где-то… А мать свой в кошельке носит…
– Да тут уже лучше не сделаешь, давай…
И снова она – с ракеткой наизготовку… А по стадиону ещё кто-то бегает, круги нарезает… Физрук не вредный – лишь бы сдали… В техникуме гоняли почище, чем здесь…
Ттум-ттон, ттум-ттон…
– Хорошая была подача…
– Конечно… Ты же по сторонам смотришь…
Слабая ещё после бронхита, и в беге – задыхается, и тут её загонял… Даже неудобно…
– Давай отдохнём? Устала?
– Нет, давай ещё, пока тихо… А ракеткой ты машешь, как кошка хвостом, когда воланчик упустишь… Так же сердито…
– Что поделать… Таков я… Натура моя кошачья – год Тигра всё-таки…
– А я – Змейка. Так мне что теперь – шипеть? Опять ты высоко…
– Ну извини… Я сам достану.