Парящий под облаками орел не смог бы заметить, что они двигались друг за другом.
Этих людей связывала незримая нить. Каждого из них вынудили отправиться в путь свои причины: кого-то горе, кого-то отсутствие выбора.
Величественная птица, пережившая все передряги этого Мира, отдавшись на волю воздушных потоков, видела тысячи других людей. Видела города и деревеньки, пятнами усыпавшие землю. Но для черной птицы никто из людей не выделялся из общей картины безликого человеческого муравейника.
Она видела мальчика, похожего на листок, сорванный ветром и все дальше гонимый его порывами. Мальчика сопровождала летучая мышь, существо из подвида вампиров. Летучая мышь спала большую часть дня и лишь с наступлением сумерек опять находила человека с помощью дара, присущего только ее сородичам – эхолокации.
Черная птица видела мужчину в дорожном плаще, под которым скрывалась иная одежда, незаметная даже ее всепроникающему взору – темно-серая ряса монашеского Ордена Талхов. Ордена, рожденного Великой Катастрофой, Преобразовавшей Мир. Ордена, набравшего за последние столетия такую силу, что даже официальной власти приходилось считаться с талхами.
И еще птица видела четырех человек в бордовых плащах, следующих за мальчиком и монахом и неумолимо сокращающих расстояние. В отличие от монаха они не скрывались. И они перемещались верхом на лошадях – роскошь, которую могли позволить себе считанные люди.
Это и давало им преимущества.
Когда мальчик выбежал из рощи и увидел черный дым, клубившийся над домом тяжелой тучей, он уже знал, что случилась беда. Он почувствовал это, как иногда чувствуешь на себе чей-то взгляд, но осознаешь это, лишь повернув голову и заметив чужие глаза.
Десятилетний мальчик замер, опустился на колени. Завалился на бок. Дыхание сперло, он даже не смог заплакать. Лишь сипел, глухо и жутко, но его никто не слышал. Затем он встал и неуклюже, как младенец, пошел к дому. Из-за выступивших слез он не различал дороги. Гарь остановила его. Мальчик закашлялся. Дом, пожираемый огнем, скрипел. Ребенок почувствовал жар. Он позвал отца и мать. Кожа на лице и руках болезненно нагрелась, но мальчик сделал еще пару шагов вперед. И увидел родителей.