© 2009 by Michael Idov
© М. Идов, Л. Идова, перевод на русский язык, 2009
© М. Идов, предисловие, 2009
© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2009
© ООО “Издательство Астрель”, 2009
Издательство CORPUS ®
Предисловие к русскому изданию
Любой перевод – пересадка лица. В лучшем случае у пациента будут нос, рот, губы и т. д. Именно этими очевидными и объективными критериями (ноздри две? порядок!) измеряется успех операции; о красоте говорить бессмысленно. Красота не имеет отношения к выживанию. Венеры не выйдет, и ладно – главное, чтобы не вышла Дора Маар.
В случае автоперевода неминуемо возникает соблазн, закончив основную операцию, заняться косметической. В конце концов, странно думать о собственном тексте как о неприкасаемом первоисточнике. Особенно когда сам еще пару месяцев назад бесил редакторов и корректоров нескончаемыми поправками. (Я чуть не задержал публикацию, когда понял, что одна второстепенная героиня должна в ходе званого ужина съесть не “пригоршню”, а “косяк” килек.)
И тем не менее “Кофемолка” – роман переводной, и ничто этого не изменит. Он написан на английском языке потому, что не мог быть написан ни на каком другом. Основная его коллизия совершенно чужда русскому складу ума. Если бы я был русским писателем, то едва ли решился бы дебютировать романом о супружеской паре, мечтающей открыть свое кафе. В России “лишних людей” не гложет тяга к малому предпринимательству. Равно как и к литературе об оном. Рискнуть писать такое на языке, в котором существует непереводимое слово “мелкотемье”, себе дороже.
Если переписывать, то все. Так что я и моя жена Лили, ответственность с которой за этот перевод я делю пополам, не изменили ничего.
Зато я могу рассказать вам, что именно в русский текст не вошло. Если учесть, что каждая расписка в несостоятельности переводчика есть завуалированный комплимент автору, то ругать себя при таком раскладе я могу бесконечно.
В том, что вы прочтете, по моим подсчетам, осталось процентов семьдесят пять от оригинала. Пересадки не пережила масса дорогих мне каламбуров. Организм пациента отторгнул все попытки перевести рэп во второй главе. Два стихотворных экспромта, которыми при очень разных обстоятельствах обмениваются Марк и Нина, заметно потеряли в изяществе, а тексты песен Вика Фиоретти, наоборот, звучат недостаточно отвратно.
