Чёрное Солнце. За час до рассвета

Мир рушился.

Маг плотнее запахнул плащ, надвинул на глаза тяжёлый капюшон. Ветер набрасывался на человека с такой силой, что ему пришлось схватиться за дерево, чтобы не упасть.

В небе сверкало и гремело. Дождь хлестал толстыми холодными струями, и потоки вязкой глины лениво сползали по крутой тропинке. Справа сквозь деревья виднелась узкая полоска суши, а за ней — вставшее на дыбы море.

— Я снова потерял нить… — Спокойно сказал он сам себе. — Куда ты хочешь, чтобы я пришёл на этот раз?

Ему никто не ответил. Да он и не ждал ответа, разговаривая сам с собой по привычке, которая часто появляется у тех, кто много времени провёл в одиночестве.

Над головой громыхнуло, словно кто-то разом перевернул исполинскую повозку с камнями. Впереди полыхнула ослепительная вспышка, земля дрогнула. Лишь благодаря молниеносной реакции тренированного тела ему удалось увернуться от падающего горящего дерева. Ноги заскользили по чавкающей грязи, маг потерял равновесие и упал, в последний момент выставив перед собой руки. Пальцы утонули в мутной луже. Через ладони чувствовалась дрожь земли, словно он сидел на спине огромного зверя. В следующее мгновение маг быстро откатился в сторону, пропуская мимо себя кувыркающиеся по тропинке каменные глыбы. От резкого переката он оказался совсем рядом с обрывом и лишь чудом ему удалось не свалиться с обрыва на узкую береговую полосу.

Туда, где сражались и умирали люди.

С такой высоты они казались крошечными букашками в грязном прибрежном песке. Их было много, они что-то кричали, иногда среди них вспыхивали яркие красные точки. Некоторые букашки подходили слишком близко к бушующему морю, и тогда их накрывало громадными волнами.

Маг вполголоса выругался, поднялся, отряхнул налипшую на одежду грязь. Несколько мгновений постоял, держась за скользкую ветку дерева, наблюдая за бесконечно продолжающимся сражением. Затем развернулся и быстро пошагал наверх.

«К маяку.»

Он остановился. Эта мысль, прозвучавшая то ли в порывах ветра, то ли в его собственной голове, была чужой.

— К маяку так к маяку, — ровным голосом ответил он ветру и грому.

Дорожка упрямо карабкалась вверх. Ещё несколько раз он отскакивал от падающих деревьев и мчащихся ему навстречу тяжёлых валунов размером с лошадь.

«Поспеши.»

— Я стараюсь, стараюсь. Неужели нельзя было сделать это не в самую отвратительную погоду?..