Книга восьмая.
Холод и тьма Порубежья
Пролог
Интермедия первая. Двое
неразлучных
В этот год
холода пришли раньше обычного и принесли с собой обильные
снегопады. Дни становились короче. Пути всё чаще заносило
перемётами, что тормозило движение эшелона к Прихребетью.
Северо-восточные земли словно воспротивились людскому потоку для
пополнения войск Великой Империи.
Очередная
остановка состава задержалась на долгие сутки из-за сугробов.
Призывникам опять пришлось ждать, пока местное население не
подоспело на выручку и не помогло расчистить сложный участок
дороги. Своих сил попросту не хватало, так как раненых слишком
много.
Однако, уже
через день после продолжения движения составу вновь пришлось
сделать остановку, и в этот раз по причине прохождения встречного
эшелона. Одноколейка диктует такие условия движения и с этим
приходится считаться.
Но есть
парочка человек, которым эти непредвиденные остановки только на
руку.
Хромая и
сдерживая приступы боли в ноге, человек шёл по насыпи дорожного
полотна вдоль эшелона. Постоянно оглядываясь он вёл себя как
пугливый жулик, что выглядело довольно странным из-за его высокого
роста и богатырского телосложения. Действительно, это боязливое
поведение кажется несвойственным для человека с такими
пропорциями.
Здоровяк
Барри, а это никто иной как он, отыскал инструментальный ящик под
одним из последних вагонов.
Тук-тук-тук!
Он он
осторожно постучал по крохотной дверке и перехватил котелок с
немудрёной пищей, который принёс своему несчастному товарищу.
Сивому пришлось скрываться и путешествовать таким вот неудобным
способом.
Приоткрыв
крышку котелка Барри заглянул в него и шумно втянул носом ароматный
запах тушёных копчёностей с обычной перловой кошей.
– У-у-у!
Ещё горяченькая, – его лицо украсилось счастливым и довольным
выражением. – П-сс! П-сс! – Барри попытался привлечь внимание
друга. – Сивый, а Сивый?
Тук-тук-тук!
Барри
постучал ещё раз.
– Я ж знаю,
что ты тама! – продолжил он обеспокоенно. – Я отворяю, – добавил
Барри и открыл дверку инструментального ящика. –
Си-и-вый?
Его
встретил удручённый взгляд друга, сжавшего губы в тонкую полоску с
опущенными вниз краями. Вид у напарника плачевный и характерен для
человека страдающего от холода.
– Зь...
зь-зябну я чой-то сильно, – пожаловался Сивый.
– Я ещё
тёплых вещей принесу, коль раздобуду, – пообещал Барии.
