В городе,
где вечерами окна загораются раньше, чем заходит солнце,
жил человек, у которого не было собственного света.
Он бродил по улицам —
не ища ничего,
но находя всё.
Будто собирал рассыпавшиеся звёзды.
Каждое окно – не витрина,
не граница,
а дыхание между мирами.
Оно открыто тем, кто умеет слушать тишиной.
Серый кот сидит на подоконнике —
день за днём, в одно и то же время.
Он не знает, что часы давно остановились.
Ждёт женщину, чей голос звучал, как вечер,
и чьи руки пахли домом.
Когда-то она открывала банку тунца
и пела вполголоса песни без слов.
На полу – пустая миска,
словно память, покрытая пылью,
но всё ещё хранящая вкус былого.
Кот не знает, что её дыхание однажды стало тишиной.
Что комната хранит только эхо движений —
звук шагов, скрип стула
и свет, который всё ещё ложится туда,
где когда-то было её плечо.
Он просто ждёт.
Верит – как верят те,
кто не умеет прощаться.
Когда приходят новые жильцы —
с коробками, шумом, чужими запахами —
он сначала шипит.
Потом подходит.
Кладёт голову на ладонь того,
кто не знает его имени, но дышит спокойно.
В этом тепле – тихое признание:
ты не она.
Но ты живой.
И я всё ещё умею верить.
Окно, в котором пишет сердце
Девушка сидит за столом.
Перед ней – пустая тетрадь,
океан, в который падают капли её души.
Она пишет, чтобы не исчезнуть.
Чтобы свет внутри не погас.
Не для кого-то.
Не ради.
Просто – чтобы остаться.
Её строки дрожат, как листья на ветру —
