Духи, сделаны с ЛЮБОВЬЮ
Слухи о маэстро Джаспере Вейне не просто опережали его – они создавали вокруг него мифологию, столь же сложную и многослойную, как и его знаменитые парфюмы. В салонах Парижа шептались, что его духи «Серенада полуночи» не просто свели с ума жену британского посла, а заставили её бросить мужа, детей и состояние, чтобы провести остаток дней в заштатном монастыре, где она день и ночь переписывала одно и то же любовное письмо, пропитанное слезами и жасмином. Рассказывали, что после одного вдоха аромата «Запретный плод» старая герцогиня де Ланже не просто вышла замуж за своего двадцатилетнего кучера, но и добровольно подарила ему всё своё состояние, а сама удалилась в чердачную комнату, где проводила дни, вдыхая с платка последние капли рокового флакона.
Для Лоры Эванс, двадцатидвухлетней дочери скромного, но уважаемого торговца пряностями с набережной Сены, маэстро Вейн был недосягаемым божеством, чье имя она произносила про себя, как мантру. Её отец, честный и набожный человек, многие годы поставлял в мастерскую Вейна отборную ванилью с Мадагаскара, цейлонскую корицу и кардамон с Малабарского берега. Лора с детства помогала отцу в лавке, и её странный, почти сверхъестественный дар – не просто острое обоняние, а способность «слышать» историю и эмоцию в запахе – стал семейной легендой. Она могла по аромату платка определить не только духи, которыми пользовалась его хозяйка, но и её настроение, состояние здоровья и даже тайные желания. Именно этот дар заставил её, дрожащими руками, передать с отцом маленький, ничем не примечательный флакончик с собственным творением – ароматом «Утренняя роса», в котором ей, как ей казалось, удалось поймать не просто запах мокрой после дождя листвы, а самую его душу – холодноватую, чистую, полную обещаний и надежд.
Ответ пришёл ровно через неделю. Конверт был из плотной, цвета слоновой кости бумаги, а сургучная печать с оттиском стилизованной буквы «W» пахла смесью ладана и чего-то горького, почти лекарственного.
–Мадемуазель Эванс, – гласило письмо, написанное убористым, изящным почерком, который казался отголоском другого, более утонченного века. – Ваш «рос» – это не подражание природе, а сама природа, заключённая в стекло. Это не композиция, а одухотворённая материя. Талант, подобный Вашему, не должен тлеть в лавке пряностей, как алмаз в угольной шахте. Если Вам интересно, я предлагаю Вам место моего личного ассистента и протеже. С почтением, Джаспер Вейн.
