ГЛАВА 1. Прогулка.
Макс неторопливо шагал по старым улицам родного города, засыпанным золотисто-багряной листвой. Рядом с ним шли Алекс и Джон, под ногами хрустели сухие листья, а прохладный ветерок шевелил их волосы.
– Эх, скукотища… – Алекс лениво пнул охапку листвы, разбрызгивая её по тротуару.
– У меня есть идея, – внезапно оживился Макс.
– Какая? – приподнял бровь Алекс.
– Давайте сходим на ту заброшенную фабрику на окраине. Говорят, там призраки бродят по ночам, – Макс скривился в преувеличенно-жуткой гримасе, растягивая губы в зловещей ухмылке.
– Точно, я тоже про это слышал! – Алекс хитро улыбнулся и одобрительно кивнул.
Переглянувшись, они неожиданно набросились на Джона – закружили вокруг него, махали руками и издавали дурацкие вопли:
– У-у-у! Мы – злые призраки! – орал Макс, корча рожи.
– Да отвяжитесь! – Джон отмахивался, но смеялся. – Полная чушь! Кто-то просто придумал эту байку, чтобы пугать впечатлительных.
– Ну раз так… – Алекс прищурился, и в его голосе зазвучал вызов. – Давай проверим?
Джон нахмурился, но друзья уже не отступали.
– Или… ты боишься? – Макс залился язвительным смехом.
– Точно! – подхватил Алекс. – Ты же в это не веришь?
– Конечно нет! – буркнул Джон.
– Тогда чего трястись? Пошли! – Алекс махнул рукой в сторону мрачного здания фабрики и зашагал вперёд.
– Давай, трусишка! – подтолкнул Джона Макс. – Будет весело!
– Ох уж эти мне «весёлые» приключения… – Джон вздохнул и нехотя поплёлся за друзьями.
Чем ближе они подходили к старой фабрике, тем сильнее сжималось непонятное чувство страха в груди.
Темные полосы облаков разрывали грязно-серое небо, открывая взгляду высокие, облупленные стены забора. По ним ползли пятна плесени, словно ядовитые узоры, оплетающие кирпичи мерзкой зеленью. Местами пробивался мох – блеклый, словно последнее напоминание о давно утраченной жизни.
Тропинка, забытая и заброшенная, виляла между потрескавшимися пластами земли. Сухие листья и пожухлая трава, будто следы ушедшего времени, хрустели под ногами. Иногда путь петлял среди покосившихся решеток, словно теряясь сам в себе – как душа, не знающая дороги домой.
Колючий кустарник цеплялся за забор, будто пытаясь преградить им путь. Его изогнутые ветви, неестественно скрюченные, сливались с осенним пейзажем, пряча в себе что-то недоброе. Шелест листьев – от медово-янтарных до гнилостно-бурых – нарушал тягостную тишину, наполненную предчувствием зимы.
