Вот бы был такой человек,
Чтобы понял тебя и простил,
И не нужно, чтоб целый век —
Хоть бы день, но тебя любил.
Где не нужно тебе снова врать,
Он бы понял тебя без слов.
Вот бы только увидеть взгляд,
В отражении себя без оков.
И сказать бы ему про любовь,
Рассказать, как душа болит,
Как же сложно, вновь и вновь
Убивать себя, чтобы жить.
Снять с тебя эту мерзкую маску,
Что вживилась так сильно в лицо,
Чтобы отнял эту черную краску
Цветом смерти, коим скрасил всё.
Он, возможно, узнает всё это:
Почему, для чего, что и как.
Но не будет им это воспето —
Он не ты, он ведь не дурак.
Он придет, он придет, я знаю:
Знаю я, что он где-то есть.
Тленных мечт много, знаю —
Но они часть меня, а я есть.
В глубине ведь живет надежда,
Хоть уже нечего терять.
Или песня твоя уже и спета?
Даст нам заново всё начать?
Может, всё же есть человек,
Может, даже не так далеко;
Может, прямо так в этот век —
Может, это ему нелегко?
Он, наверно, не может помочь
Ни себе, ни друзьям, никому;
А ты можешь, но гонишь прочь
Всех, кто вне и в твоем кругу.
Попробуй человека увидеть —
Ведь проще, увы, ненавидеть.
Осознай, как его поддержать;
Найди, и даже не смей обидеть.
В просторах хаоса разврата
Мы танцевали на цветных лугах.
И изменялись безвозвратно —
Мы рай узрели не во снах.
В полночном утопали океане
Чужих страданий и в слезах.
Песню войны мы распевали,
Славься Рагнарёк в мечтах.
Любили, и всегда были любимы,
Сокроем нашу суть от глаз в словах.
Сердца и души непоколебимы,
Нет достойнейших для плах.
Звёзд всех синева освещает путь,
На душе тоска, ну и ладно, пусть.
По сугробам в ночь, в хмурые леса —
Скука, ну-ка прочь! Шепчут голоса.
Я тебе, Сварог, мёду принесу,
Затворю полог, пламенем блесну.
Боги древних лет, сделайте костёр,
Чтобы сердца лёд он следы оттер.
