Группа молодых людей прилетела в Новый Орлеан за приключениями и острыми ощущениями. Нанэль Брук давно мечтала посетить город богатства и праздности, хранивший в себе культуру разных стран. Как любитель джазовой музыки, она не могла упустить возможность, чтобы не окунуться в колыбель лёгкости и прозрачности духовного настроения.
– Это потрясающе! Вы чувствуете? – девушка закрыла глаза и глубоко втянула воздух. – Здесь даже дышится по-другому.
– Тоже мне… как скажешь? – повторила за ней подруга и легонько толкнула плечом. – Воздух, как воздух! Хотя нет… ты права – я отчётливо чувствую в нём секс.
Девушки рассмеялись. Троица парней, следовавших размеренным шагом за ними, бурно обсуждала планы на предстоящий уик-энд.
– Надо обязательно посетить старую таверну «Самеди»! – Эдвард поправил очки и тыкнул в путеводитель. – В день Мёртвых там обещается довольно насыщенная программа. Кстати, а вы знали, что Самеди, он же барон Суббота – это барон из мира вуду, потусторонней ле Гвинеи, куда обычным смертным вход закрыт, и охраняется одним из сильнейших лоа папой Легба?
– Лоа?
– Ага, невидимые духи! – уточнил Эдвард, пряча карта в поясную сумку.
– Я не буду в курсе чего-либо, пока не заселюсь в номер и не сброшу с себя все эти баулы с дамскими нарядами! – темноволосый Гленн устало зевнул. После долгого перелёта его клонило в сон. – И если я не съем сейчас огромного жареного цыплёнка, то с удовольствием тогда сожру аппетитную Шерри.
Молодой человек подкрался со спины и шлëпнул девушку по упругой попке.
– Прежде, чем слопать, было бы уместно смазать соусом, – девушка сексуально провела язычком по верхней губе, увлажняя соблазнительную припухлость, после чего кокетливо подмигнула.
Ларри призывно свистнул, а в глазах Нанэль проскочил завистливый бесёнок, и она протяжно цокнула:
– Оу, кажется, сегодня у кого-то намечается жаркая ночка.
– Не жарче нашей! – плечистый Ларри уловил настроение Нанэль. Его руки скользнули по утонченной талии девушки, а губы нежно коснулись чувствительной шеи.
Смотрящий на всё это со стороны сквозь толстые линзы рыжеволосый Эдвард Джекинс погладил небрежную щетину и грустно вздохнул. Идея лететь с двумя влюблёнными парами была не очень хорошей. Он понимал, что ощущение «третьего лишнего» поставит его в неловкое положение. Но те заверили, что все свои романтические причуды скроют от его глаз. По крайней мере, они заверили об усиленном старании не выносить ласки на всеобщее обозрение. Естественно, не было и грамма сомнения, что все обещания канут в лету, как только молодые и горячие ступят на самый грешный кусочек земли. Эдвард принял своё положение. Он готов был испытывать неловкость, а вот упустить шанс потусить на самой жаркой вечеринке мистического праздника Нового Орлеана, любитель всего жуткого и потустороннего никак не мог.
