Я должен рассказать тебе секрет

Последний звонок прозвенел для Артёма не как радостный финал, а как освобождение от пытки. Учитель физики, Виктор Петрович, с особым, изощренным пристрастием допрашивал его сегодня у доски. Каждый вопрос был заточен как стрела, а каждый неуверенный, путаный ответ Артёма встречался ледяной усмешкой и уничижительной паузой. В дневнике теперь красовалась жирная, рвущая бумагу двойка – финальный аккорд унижения. Парень торопливо, почти сбиваясь, совал учебники в потертый рюкзак, мысленно умоляя судьбу позволить ему улизнуть до начала дежурства, исчезнуть в спасительной тишине пустых коридоров.

Но планам не суждено было сбыться. В дверях класса, тяжело опираясь о косяк и переводя дух, появилась запыхавшаяся Марья Ивановна, учительница младших классов. Её обычно круглое и доброе лицо было раскрашено ярким румянцем от беготни, а глаза выражали отчаянную мольбу.

– Артём, родной, выручи, умоляю! Нянечка на больничном, а у нас репетиция к утреннику идёт кошмарно… Фух… Что-то я совсем запыхалась… Совсем ребята раскапризничались без присмотра, просто беда, а не дети!

Артём, всё ещё чувствуя на себе жгучий взгляд физика и пятно стыда на щеках, кивнул, стараясь придать лицу спокойное выражение.

–Конечно, Марья Ивановна, не волнуйтесь. Сейчас зайду, всё уладим.

Актовый зал встретил его оглушительным, почти физически ощутимым гамом. Тридцать детей носились между рядами плюшевых кресел, с визгом гоняясь друг за другом с бумажными мечами. Воздух был густым от смеха и криков. Лишь одна девочка – Леночка, в своих неизменных, идеально завязанных фиолетовых бантах, – стояла на краю сцены. Она не участвовала в общей неразберихе, тихо шепча слова своей роли, вживаясь в образ Весны. Её сосредоточенность была похожа на маленький оазис спокойствия в этом хаосе.

Артём, не говоря ни слова, молча прошел к первым рядам. Его появление поначалу осталось незамеченным. Он поставил портфель на пол с мягким стуком и принялся что-то искать в его глубине. Самые любопытные, привлеченные таинственными движениями, сразу же замедлили бег. Вдруг конфеты? Скоро вокруг него собралась целая толпа, глаза детей с надеждой были устремлены на таинственный рюкзак. И тогда он с торжествующим видом, будто фокусник, достал из недр сумки большой целлофановый пакет, переливавшийся всеми цветами радуги.