Опять сложности с выбором. Опять просматриваю лауреатов и финалистов Большой книги. Ни на Прилепина, ни на Варламова ни одна часть тела не возбуждается. Может позже.
Вдруг натыкаюсь на эту. И в аннотации (или предисловии) читаю:
«Отец Киры – переселенец из деревни, на месте которой возникло Красноярское водохранилище. Единственное, о чем он с интересом говорит с дочерью, – это о своем утраченном доме и о могилах предков, оставшихся под водой.»
Ну этого не может быть, конечно же. Кто-то написал продолжение «Зоны затопления"? Романа Сенчина я читал относительно недавно, и книга тогда произвела впечатление. Поэтому больше пока не ищу – приступаю. Как обычно, с карандашиком – пометки делать и поделиться, порекомендовать или, что увы чаще – наоборот. Но будем надеяться.
С первых строк язык кажется намеренно упрощённым. Повествование от первого лица и к тому же ребенка – нормально, не вызывает отторжения. Когда же после пролога время переносится в настоящее, первая страничка от первого лица уже повзрослевшей героини слишком напоминает пост в соцсети и по лексике и по нажиму. Я тут же пугаюсь: неужели это и буде язык всего романа?! Чего это я такой пугливый стал? Слишком часто не везло в последнее время с литературой?
Кстати, о пугливости. Первая мысль после того как пролог сменился первой главой, т. е. действие перенеслось в настоящее: «Фуф, сестра, значит, выжила!»
Да бог его знает эту молодежь – с них станется написать книжку в фейсбучной манере эдаких хамоватых откровений. Но может ещё и пронесёт.
Да, вроде того – зря я раньше времени пугался, а может быстро примирился с тем языком, который нам тут предлагает автор.
Он, безусловно, сильно упрощён. Мешает ли мне это? Пока не решил. Но пользуется им автор пока вполне успешно. Довольно ярко и точно расчерчивает географию. В каких-то моментах почти достигает пронзительного звучания. Почему почти? Чего не хватает? Об этом пока рано – всего 4% прочитано. Понаблюдаю ещё.
Чего-то я всё читаю и читаю. Ничто меня вроде не раздражает. Наоборот, довольно ладно все развивается. Распаковываются постепенно какие-то мелкие семейные недомолвки.
Автор хоть и относительно скупо, но ёмко рисует нам картину не слишком счастливой семьи. Сложно говорить о семейном счастье, если заранее известно, что героиня не расстраивается известием о смерти отца. То есть, абсолютно.
