Первая их встреча была больше похожа на столкновение двух поездов на полном ходу. Вернее, парохода и яхты. Лера, бренд-менеджер первого курса, с горящими от ответственности глазами и планшетом, набитым под завязку таблицами, была тем самым непотопляемым пароходом. Макс, гитарист только что созданной группы «Сольфеджио», в потёртой футболке и с чёлкой, падающей на глаза, – легкомысленной, но быстрой яхтой.
Дело было в актовом зале Анапского филиала одного из столичных вузов. Воздух пах пылью, старым бархатом и тревожными ожиданиями. Лера проводила первый организационный сбор для участников музыкального фестиваля «Морской бриз».
– Итак, репетиции строго по расписанию, которое я разошлю вам сегодня вечером, – её голос звенел, как натянутая струна. – Длительность выступления – не более пятнадцати минут. Фонограммы только в формате WAV. Все технические требования…
– А если у нас живой звук? – раздался ленивый голос с последних рядов.
Лера наморщила лоб, отыскивая владельца голоса. Он полулежал на стуле, перекинув ногу через подлокотник, и наигрывал что-то неслышное на воображаемой гитаре.
– Если у вас живой звук, то вам потребуется дополнительный саундчек, о котором нужно договориться заранее, – парировала она, стараясь звучать сухо. – Имя?
– Макс. Группа «Сольфеджио». Инди-фолк, с элементами брит-попа, – он ухмыльнулся, и в уголках его глаз собрались лучики смешинок.
– В протоколе мне нужен жанр, а не ваше резюме, – не сдавалась Лера, но почувствовала, как предательская улыбка пытается пробиться на её лицо.
С этого всё и началось.
Дальше были недели подготовки. Бесконечные споры.
– Лера, солнышко, мы не можем играть тупой кавер на «Кино»! – Макс, растрёпанный и пахнущий кофе, стоял перед ней после одной из репетиций. Было уже поздно, в зале остались только они двое. – У нас есть свои песни!
– Макс, программа утверждена. Комиссия ждёт чего-то знакомого, понятного. Ваш «инди-фолк с элементами» они могут не принять.
– А мы будем просить прощения или разрешения? – он подошёл ближе. От него пахло не только кофе, но и морем, и свежим ветром, будто он принёс с собой кусочек набережной.
Она вздохнула, откладывая планшет.
– Покажите мне. Вашу песню.
Он не заставил себя ждать. Достал из чехла гитару – старую, потёртую, с наклейками. Сесть ему было некуда, и он присел прямо на краешек сцены. Лера, преодолевая внутренний протест против такого непрофессионализма, села рядом, свесив ноги в пустоту зрительного зала.
