– Ты как с отцом разговариваешь?
– Ты мне не отец!
Захожу в квартиру и замираю в коридоре, в ужасе прислонясь к стене.
– Что сказал, сопляк?
– Что слышал! Думал, я глухой? Или тупой? Сам же первый начинаешь мать попрекать.
– Есть за что! Благодарна должна быть, что взял с нагуленышем!
Дальше я слышу звук удара и залетаю в комнату.
Муж на полу лежит, пытается встать. Сын кулак потирает.
– Что происходит? Герман, сынок, ты что творишь? Стас!
– Вот… щенок! Я ж тебя… как родного…
– На хер мне не сдались такие родственники! – сын с ненавистью смотрит на моего мужа, которого считал отцом.
– Сынок, ты что? Стас? Что случилось? – Я тоже смотрю на супруга, который, пошатываясь, встает.
– У ублюдка своего спроси!
– Что ты сказал? – Чувствую, как гнев топит, оглушает, вот же сволочь!
Делаю шаг и луплю мужа по щеке со всей дури. Он отшатывается, явно не ожидая. Дышу тяжело. Смотрю на него…
– Ты…
Вижу, как смотрит на меня, глаза сощурив, челюсти сжимает.
Господи, зачем я всё это терплю?
Ладно еще, когда молодая была, когда стыдно было быть беременной без мужа, когда каждый мог пальцем ткнуть. Вышла за него от безысходности. И потому… потому что тот, кого любила, оказался трусом и предателем. Неважно теперь, было и быльем поросло.
Но потом-то? Чего не разводилась?
Сыну отец нужен?
Да хреновый из Стасика отец вышел, что уж там.
Нет, я даже честно его полюбить пыталась. И были у нас неплохие годы, как мне казалось. А сейчас.
– Ты, Алёна, зря это сделала.
– Именно, зря. Зря столько лет тебя терпела.
– А может, это я тебя терпел? Только вот надоело. Осточертело, понимаешь? Игра в одни ворота!
– Это ты-то в одни? Не смеши меня! Твои любовницы за мной по всему городу бегают. Всё спрашивают, когда ты будешь свободен.
– Бегают, да! Жене на хрен не сдался, а любовницы бегают!
– Прекрасно. Скажу им, что ты свободен. С этого дня. Хватит.
– Что, хватит, Алёнушка? – ехидничает супруг нагло. Видимо, настолько за эти годы стал уверен, что я не денусь никуда.
Как же! Он же у нас большой человек!
Мэр города! Пусть город совсем крохотный, заштатный, зато власть!
Еще и бизнесменом себя мнит. А то, что бизнес на мне и я его тащила – этого, типа, никто не знает.
– Хватит, это значит, Стас, что я на развод подаю.
– Какой развод, голуба моя, ты о чем? Никаких разводов. У меня выборы на носу, да и вообще… Ты же не хочешь остаться голодранкой, как пришла ко мне?
