ПРОЛОГ (Наши дни)
Археолог профессор Картер находит в Стамбуле обугленный свиток с предупреждением о «Языке Пламени» и таинственно исчезает
Глава 1: Встреча в Святой Софии. Картер и Элия получают задание уничтожить Серафимскую рукопись. За ними устанавливает слежку таинственный Лев.
Глава 2: Первая погоня. Герои скрываются от стражи в лабиринте улиц. Глава 3: Убежище у генуэзского торговца Альдо. Они узнают, что объявлены врагами государства, а их единственный контакт убит. Глава 4: Бегство через подземные цистерны. Встреча с крысами-мутантами.
Глава 5: В затерянной зале герои находят древний металлический Кодекс и скелеты предыдущих искателей.
Глава 6: Возвращение на поверхность. Герои осознают, что город охвачен поисками.
Глава 7: Встреча с библиотекарем Феофаном. Он раскрывает истинный масштаб заговора: Кодекс – оружие в борьбе за власть внутри империи.
Глава 8: Проникновение в Великий дворец.
Глава 9: Поиск и похищение Серафимской рукописи из потайной сокровищницы.
Глава 10: Изучение рукописи на берегу моря. Шокирующее открытие: ритуал требует жертвы в виде души читающего.
Глава 11: Укрытие в руинах храма Сераписа. Герои находят слабое место в ритуале – «Зеркало Души».
Глава 12: Провальная попытка вернуться к Кодексу. Путь преграждает армия стражей-крыс.
Глава 13: Новый план: найти и обезвредить Зеркало, чтобы сделать ритуал смертельным для любого, кто его совершит.
Глава 14: Возвращение в разгромленную библиотеку. В книге «Хроники утраченных царств» они находят описание и местонахождение Черного Зеркала.
Глава 15: Проникновение в Святую Софию и похищение Зеркала из подземной крипты.
Глава 16: Побег из города по древнему подземному ходу. Герои на свободе. Эпилог: Новая жизнь на острове Хиос. Обретение покоя и смысла. Намек на то, что покой может быть временным.
ЯЗЫК ПЛАМЕНИ
ПРОЛОГ
Стамбул. Наши дни. Вода в цистерне Базилики была черной и неподвижной, как жидкий обсидиан. Луч фонаря профессора Картера выхватывал из мрака древние колонны, уходящие в подземное небо, их отражения дрожали на поверхности, словно призраки. Воздух пах вековой пылью и влажным камнем. Его рука в перчатке скользнула по грубой кладке, задев что-то мягкое, обугленное. Не камень. Сердце Картера, привыкшее к хладнокровию за тридцать лет работы археологом, забилось с бешеной частотой подростка. Он осторожно, пинцетом, извлек из щели небольшой сверток. Кожаный чехол почти истлел, но внутри угадывалась хрупкая плотность папируса. В своей тесной каморке, пахнущей кофе и консерваторами, он развернул находку под лупой. Папирус был испещрен письменами, которые он не видел никогда – гибрид греческой скорописи и арамейских символов, но не то и не другое. Иссохшие чернила местами слились в черные пятна, будто от жара. Но несколько строк уцелели. Последняя запись в полевом дневнике Картера, сделанная дрожащей от возбуждения рукой, гласила: «Они не сожгли библиотеку. Они пытались скрыть… Переводчик из Ватикана был прав. „Язык пламени“ – это не метафора. Это ключ. Протокол. Они уже идут…»
