Сознание возвращалось мучительно. Сначала – звук, похожий на далёкий гул поезда. Потом – запах резины и чего-то резкого, лекарственного. Свет больничной лампы ударил в глаза так ярко, что Александр зажмурился и тут же застонал.
– Слышит, – сказал чей-то голос. Мужской, спокойный. – Попробуйте открыть глаза.
Он приоткрыл веки. Над ним склонился врач в белом халате и маске. За его спиной мелькали силуэты медсестёр.
– Хорошо, – врач заговорил чётко, по-деловому. – Назовите, пожалуйста, ваше имя.
Александр попытался ответить, но язык будто одеревенел. В голове пусто. Слово, которое должно было быть самым простым, привычным, куда-то исчезло. Он моргнул, вглядываясь в лицо врача, и прохрипел:
– Я… не помню.
Врач на секунду нахмурился, но тут же вернул спокойное выражение.
– Ладно. Попробуем иначе. Какой сегодня год?
Александр уставился в потолок. Белая краска с трещинами, лампа, тень от капельницы. Ни одного числа, ни одной даты. Всё растворялось.
– Не знаю, – выдавил он.
– Хорошо. А город? Где вы сейчас находитесь?
Он снова покачал головой.
Врач отметил что-то в карте. Голос стал мягче, но твёрдый стержень в интонации не исчез:
– Это нормально после такой травмы. Не волнуйтесь. Отдыхайте.
Он снова провалился в темноту, а когда очнулся – было уже утро. Белые стены, белая тумбочка, белые простыни. В окне – полоска неба.
Дверь открылась, вошла молодая женщина в белом халате.
– Как вы себя чувствуете? – спросила она.
– Голова… тяжёлая, – сказал он. – И… пусто. Я ничего не помню.
Она кивнула, словно услышала именно то, чего и ожидала.
– Вы попали в автомобильную аварию, – сказала она спокойно. – Вас доставили без сознания. Сейчас вы в больнице. Память может не сразу восстановиться. Это не редкость после сильного удара.
– А я… кто я?
Она посмотрела на тумбочку. Там лежала папка с документами. Вынула паспорт, положила перед ним.
– Александр Платов. Это вы.
Он взял паспорт, разглядел фотографию. На него смотрел мужчина с серьёзным взглядом. Черты знакомые – и одновременно чужие.
Александр… Имя звенело пустотой, не откликалось внутри.
– У меня есть семья? – спросил он.
– Мы ищем контакты, – уклончиво ответила женщина. – Пока ничего. Но это не значит, что никого нет. Сосредоточьтесь на восстановлении.
