Когда в 1648 году казаки-первопроходцы во главе с боярским сыном Иваном Галкиным подошли на баркасе к устью реки Баргузин – они были очарованы. Плавно и гордо несла свои воды в Байкал река Баргузин. «Какая красота, – подумал Иван Галкин, – река не бурная, спокойная, а значит, будет судоходной, и сюда повести торговые пути можно». Он решил оставить здесь казака Гаврилу Ловцова с людьми – рубить ясачную избу, а сам поднялся по реке насколько возможно, чтобы заложить острог Баргузинский по велению царя Российского. Казаки оглядели желтые песчаные берега, лес по правую сторону реки, высокие травы и порешили строить на этом месте зимовье, назвав новое пристанище Усть-Баргузин.
Возле зимовья казаков уже через год стали селиться русские люди, пришедшие сюда добывать зверя, пушнину, осваивать земли и нести православную веру, а в шести верстах вверх по реке выросла деревня первых байкальских хлеборобов – Макаринино
Удивляла казаков местная природа: мягкий климат, сочные травы, изобилие рыбы, зверя и дичи, а самое главное – населявшие эти места племена инородцев были дружелюбны, просты и не знали цен. Род Журавлёвых пришел на берега Байкала вместе с воеводой Иваном Галкиным. Когда Журавлёвы, занявшись скотоводством, отселились, появилась деревня Журавлиха.
***
События, о которых пойдет рассказ, произошли в 1954 году. Семен Журавлев девять лет как вернулся с войны и женился на той, кого полюбил еще в школе. Она ждала его всю войну, все четыре года, писала письма, согревая его сердце теплом, нежностью, вестями с родного Усть-Баргузина. Он верил, что его не убьют, даже неранят, что ни пуля, ни осколок не заденут его. Не может этого допустить Бог?
Война – не мама, даже не мачеха, это старуха беззубая с косой. На второй день объявления войны Семён Журавлёв был призван в Красную армию. В алтайском крае в деревне «Топчиха», где располагался учебный центр, прошел курс молодого бойца. В первом же бою завалило землей от взрыва. Его откопали. Через неделю снова был в строю. Закаленный рыбалкой во льдах Байкала, охотой на соболя, Семён быстро притерся ко всем фронтовым невзгодам. Ольга писала ему через день. В тяжелые дни можно было сойти с ума от крови, разорванных тел товарищей, от грохота и свиста, он заучивал, письма любимой повторял в памяти их. Письма спасали.
