БРОСЬ КУРИТЬ
С ЛАО-ЦЗЫ
самый надежный дзен
Я не курю сорок восемь лет (с лета 1980 г.)
и беспредельно счастлив этому.
Мой дзен самый надежный из всех существующих.
Я с удовольствием поделюсь им с вами…
Элиот Лоунсон
с благодарностью к Лао-цзы
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА ОБ АВТОРЕ
Мне – доктору Элиоту Лоусону – скромному служителю востоковедения из Оксфорда, выпала честь и тяжкое бремя представить миру этот уникальный манускрипт. Примерно в середине ноября 2019 года (буквально в канун обнаружения смертельно-опасного неизвестного вируса, который позже назовут COVID-19) в неприметной букинистической лавке на Тэмпл-стрит1 в Гонконге, принадлежащей дряхлому старику, заваленной пыльными свитками и бронзовыми безделушками, мое внимание привлек скромный кедровый футляр. Внутри лежал сверток из нетронутого временем удивительно-прочного бамбукового полотна.
Поначалу я счел эту находку искусной подделкой, хотя, если признаться, стиль изложения манускрипта, глубина мысли и парадоксальная логика сразили меня, ибо четко указывали на руку великого Лао-цзы2. Однако текст не совпадал ни с одним известным каноническим списком «Дао Дэ Цзина»3. Более того, в нем поднималась тема, казалось бы, немыслимая для древнего философа – курение табака и всех его комбинаций, в трактовке автора манускрипта – пленение человека «дымом сгоревшей травы».
Травы, черт возьми (!), травы (!), друзья мои, а не какой-то там немыслимой, красиво упакованной субстанции, за пачку которой, например, в Мэриленде современному американцу приходится отстегивать почти полтора бакса. Если вы готовы платить за простую траву так дорого, вам лучше не читать эту книгу. Но если вы понимаете разницу между травой и дорогим продуктом, который производится на новейших конвейерах, вам стоит хотя бы попытаться понять мой дзен…
Поиск истины срубил меня наповал и после покупки старого текста я практически сразу приступил к переводу как… к академическому упражнению. Но произошло нечто странное. Я – курильщик с огромным стажем, выкуривавший до начала чтения по две пачки чисто американского, настоящего ковбойского «Кэмела» в день (британский табак никогда не курил), начал замечать перемены. Метафоры мудреца действовали на мое сознание как медленный, но неумолимый эликсир. Причем, для этих фантастических изменений я не прилагал никаких усилий. Я даже не пытался бороться с никотиновой зависимостью – я просто переводил рукопись известного мудреца и погружался в его притчи, простые и доступные каждому смертному.
