Памяти Павла К.
Ходить на почту и магазин Людмила не любила. Досужие соседки так и норовили, если не влезть в душу, так выплеснуть в свободные уши все сельские сплетни. Люда кивала на рассказы почтенных и не очень матрон и отмахивалась дежурными «да», «нет» и «все нормально».
Но последние полгода такие вылазки стали просто невыносимыми. Каждая знакомица норовила спросить: «Как сынок поживает, Людочка?»
И если в магазин Люда отправляла за покупками супруга, то «сводить счета» за свет и газ на почте приходилось самой. Николай, муж Людмилы, категорически отказывался иметь дела с цифрами. И с бабками.
Интересоваться делами сына Людмилы местные кумушки стали не на пустом месте. Игорь, рослый двадцатипятилетний парень, уехал «вахтовать» сварщиком на дальний север. Так он велел матери и отцу говорить всем, кто спросит, кроме родной сестры, живущей в сотне километров от родителей, в областном центре.
На деле трудолюбивый, добродушный и всегда честный парень ушёл в добровольческий корпус на Донбасс. «Чинить танки и мотолыги в рембате», – так сказал он сам. – «Ну чего я здесь, в селе, высиживать буду? Вон, Алину три года прождал, пока доучится. Она даже объясниться не захотела, замуж вышла в городе. Должность бригадира ждал, а Палыч продал элеватор. Нет, дело решенное, контракт подписан».
Одним вечером парень успокаивал, обнимал причитавшую в рыданиях мать. А после полушёпотом проговорил почти всю ночь на веранде с отцом, опустошая на двоих бутылку сливовицы. Через день Игорь вернулся из города со спортивной сумкой, полной невиданного доселе в сельском доме добра: треккинговых ботинок, флисового белья защитной расцветки, мультитулов, тактических перчаток и прочих «на всякий случай».
