Утро, солнце золотое на золоте блестит,
А под золотом в потемках темный князь сидит.
Он помнит годы золотые и не чужд ему примат,
Но только выше стал он наших псевдоблаг
И вот, прочел он заклинанье,
да позабыл тот суть посланья,
Как на станке песнь протянул,
И холод словно охватил всю душу,
Ветер мантию стянул.
Спустился сам тот, окаянный.
Спустился и свечу задул.
– Ну здравствуй, друг!
Я много видел,
Смешил меня ты много раз…
– изыди демон!
– Тише, тише,
Сопротивляться поздно, на тебе мой глаз!
– ты сгинь проклятый!
Кто тут проклят, может ты?
Не нужно нам сопротивлений,
Мы живо наши планы соплотим.
– —я поп! Сейчас мигом изгоню тебя!
Давай, пытайся, старанья могут голову срубить,
Но помни, старый, многие прошли меня—
Пока ни одному не удалось убить
– зачем ты тут? За что ты мне?
Да как ты вышел, Люцифер?
Две силы тут сошлись на дне,
Разрушив круга тоненький барьер…
– Все планы встали на тебе.
Вопросы… Ты лишил себя чужых манер!
– Всё видно сон, не верю я,
Проснуться надобно с утра!
– ха-ха! приятно как давить тебя!
Какие глупости, твои слова – ботва!
Реальность – всё, пошла теня,
Сущая закончалась молва…
И вот в огне седого ветра
Раздался звон как с медных труб:
– Скажи, к чему ты, князь, отрёкся
От света в пользу этих губ?
Ты звал меня, ты ждал меня,
Ты сам чертёж чертил под спудом —
Твоя молитва – западня,
Твоя душа – мой сад с изумрудом.
– Я звал? Не верю! Врёшь опять!
Я слугой был креста и правды!
– А кто ж учил народ страдать,
Смывая кровь вином и справки?
Ты в ризах, да под ризой – шрам,
Ты в злате, да душа – из плесени.
Ты сам глядел в зрачки врагам
И продавал святое в песне.
– Мне Бог судья! Я шел сквозь мрак,
Служа народу, как пророку!
– Смешно… ты ж первым кинул знак,
Чтоб начертать иную строку.
Не церковь, нет – скорее трон
Ты строил из молитв и лести.
Ты мнил себя венцом времён,
А стал лишь гулом в бурной вести.
– Уйди, не слушаю, молчу!
Я не желал того паденья!
– А кто ж поверил палачу,
Что тот не знал, зачем мученья?
Ты все забыл – так я напомню,
Ты сам дрожащей перстью начертал:
«Приди ко мне, мой бес бездомный,
Когда падёт мой крест, как бал».
– Но это… было в страхе, в бреде!
Я плакал, каясь пред зарёй!
– Тогда ж зачем я здесь, о дедик?
Зачем ты звал меня домой?
Не лги! Я часть тебя, я пламя,
