Выдох – один на двоих, но не вполовину. Выдох удовольствия и мужчина откинулся на подушки, в ожидании, пока скачущее сердце успокоится.
Изящные, босые ноги женщины коснулись начищенного воскового пола.
Будто слыша чужое дыхание, поступью попадая в его ритм, она прошла к тяжёлому комоду, не стесняясь собственной наготы, подцепила рукой небрежно брошенный недавно шёлковый халат. Встала у открытого окна, чуть замешкавшись, прежде чем прикрыться.
– До полудня перепиши те бумаги, что не успела вчера, – мужской голос не стал дожидаться, чтобы вернуться в силу, после недавней страсти. – К обеду мне необходимо быть в консульстве, проследи, чтобы одежда была в порядке.
– Хорошо, – ответила женщина, не сводя взгляда с Босфора, по которому скользили огни спешащих в город больших кораблей и маленьких судёнышек. Ей почудился привкус соли.
Она обхватила себя руками, приветствуя мурашки по коже – как всегда, при взгляде на пролив. Мужчина продолжал отдавать распоряжения, не задаваясь вопросом, насколько внимательно ему внемлют.
Слыша только “тик-так-тик-так” – издаваемое жучком-точильщиком где-то в мебели своей спальни, женщина повернулась спиной к окну, всё так же подстраиваясь под этот ритм, одной ей и слышимый. Внимательно оглядела мужчину на постели, несмотря на только что минувшие утехи, в животе у неё шевельнулось возбуждение при воспоминании о его недавних стараниях. Возбуждение вместе с сожалением шелохнулось и пропало. Женщина чуть повела шеей, наслаждаясь лаской собственных волос, и прикрыла на миг веки. Подавила порыв коснуться кожи на ноге, загоревшейся огнём.
Вновь открыв глаза, она увидела, как тень от комода шевельнулась, и, незамеченная больше никем, растворилась в стене. Хозяйка не успела сосчитать до трёх, как от стены над кроватью отделился сгусток тьмы и растворился в оборванном на полуслове мужчине.
