Введение
Посвящается Алексею Тырыгину, человеку познакомившему меня с творчеством величайшего фантаста Станислава Лема и привившему мне любовь к научной фантастике.
Предисловие
16 июня 2057 года. Хьюстон, Техас.
На Земле гремят салюты. Красно-синие полосы американского флага сливаются на экранах с бело-синим триколором России. Впервые за десятилетия холодных противостояний две некогда враждующие державы официально объявляют о слиянии своих космических программ.
Толпы людей аплодируют, смотрят в небо. На улицах – лица, освещенные вспышками фейерверков. Кто-то держит флаг с новым логотипом, кто-то – модель ракеты. В этот момент Земля кажется маленькой, но единым целым. На фоне ночного неба, озаренного фейерверками, огромный экран транслирует слияние флагов США и России – красно-синие полосы переходят друг в друга, а в центре сияет эмблема новой организации. Люди по всему миру – от Парижа до Токио, от Кейптауна до Буэнос-Айреса – поднимают бокалы с шампанским, отмечая этот исторический шаг. Их лица освещены вспышками салюта и надеждой на будущее, где космос – это не поле соперничества, а общее пространство для человечества.
НАСА и Роскосмос становились единым организмом: «Общепланетарным Космическим Агентством» (ОКА). Формальное основание – «укрепление стратегической безопасности и развитие внеземной науки».
Где-то за этой красивой риторикой пряталась совсем иная причина: страх проиграть конкуренцию более расторопному и шустрому сопернику.
Истинная причина не была скрыта от внимательных наблюдателей. Для тех, кто работал под поверхностью этого процесса – в лабораториях, орбитальных отсеках, на внеземных станциях в глубине космоса – оно означало лишь поспешность, вызванную опасением и страхом. Пока Россия вела свои исследования на Луне, а Соединенные штаты были заняты первыми шагами по терраформированию и колонизации Марса, Китай, не сдерживаемый запретами на неограниченное использование ИИ для космических баз и улучшение генома человека путем искусственного вмешательства в геном ДНК своих пилотов – достиг стремительного прогресса в космической отрасли. Его «Флот Безмолвных Глубин» уже пересек орбиту Сатурна, демонстрируя технологии, о которых ни США, ни Россия не осмеливались даже публично озвучивать.
Слияние НАСА и Роскосмоса в единое целое, именуемое ОКА, не было торжеством сотрудничества – это была вынужденная мера. Слово «объединение» звучало обнадеживающе только в устах политиков. Это была отчаянная попытка наверстать упущенное, чтобы не быть окончательно сброшенными на обочину дороги «покорителей космоса».