Эти люди появились ночью.
Вошли крадучись, как воры, и разделили мою жизнь на «до» и «после» в буквальном смысле. Я хорошо помню, что было до этой трагедии, а сам ужасный момент остался в памяти фрагментами: чёрные мужские туфли из лаковой кожи, массивные часы, галстук в полоску…
А еще полгода назад жизнь казалась безоблачной, полной надежд и планов.
* * *
Звонок от главного редактора застаёт меня врасплох.
Мы с подругами только‑только пришли в ресторан, устроились за столом, и тут…
– Селезнёва, немедленно в редакцию! Срочная новость! – кричит Сан Саныч в трубку так, что мне кажется, у меня сейчас лопнет барабанная перепонка.
– Что? – одними губами спрашивает Юлька. – Опять?
Пожимаю плечами: это уже не первый случай, когда меня выдергивают на вызов с какого‑нибудь торжества.
– Но… а другой никто не может? У меня… девичник… подруга замуж выходит.
– Что? Какого хрена! А работать за тебя дятел будет? Живо на телестанцию!
– Юль, прости.
Я хватаю сумочку и пальто, конец апреля в этом году выдался холодный, и несусь к двери, но выход мне неожиданно преграждает здоровенный амбал. Делаю шаг в сторону – он тоже, я в другую – и он туда же.
– Пропустите! – поднимаю на парня глаза.
– Не могу!
На красивом, но совершенно бесстрастном лице нет ни одной эмоции. Серо‑синие глаза, опушенные длинными ресницами, смотрят внимательно и строго, но от этого пристального взгляда не спрятаться. Морозом охватывает плечи, и я невольно передергиваюсь.
– Мне срочно нужно идти. Хочешь, чтобы охрану позвала?
– Девушка, мой босс приглашает вас за свой стол.
– Чт‑о‑о‑о?
От удивления я икаю и смотрю в ту сторону, куда указывает рука парня.
За столиком в углу ресторана сидит мужчина, небрежно откинувшись на спинку стула. На нем надет строгий костюм с золотыми пуговицами и белоснежная рубашка. Лучи люстры отражаются в хрустальных бокалах, наполненных красным вином, и разбрасывают вокруг свечение. Издалека кажется, что этот человек окутан ореолом силы и власти, как греческий бог.
Заметив мой взгляд, он важно поднимает руку и широко улыбается. Я почему‑то жду, что сейчас мелькнет золотая фикса, но нет, мужчина демонстрирует ряд идеально ровных и снежно‑белых имплантатов.
Симпатичный дядечка, вот только мне сейчас не до него.
Я разворачиваюсь и смело иду к столу. Мужчина медленно поднимается. О Боже! Какой же он высокий, как скала Эль‑Пеньон‑де‑Гуатапе в Колумбии, о которой я делала репортаж для дипломной работы.
